Заманчиво было прятаться весь день, но окружной прокурор был конкретен в своих инструкциях. Веди себя нормально. Прояви интерес. Общайся и старайся смешаться. Стараться смешаться, отстой.
Она встала и выпила чашку кофе. Надела уродливую и слишком большую одежду, которую ей дал окружной прокурор, и направилась к выходу. Одежда и новый коммуникатор были единственными вещами, которые у нее были. От ее прошлого ничего не осталось.
Колония была встроена восемнадцать лет назад в уже существующую систему пещер из-за неблагоприятных погодных условий наверху. Некоторые участки стен были серые и коричневые, отполированные до идеального блеска, а другие были грубыми, естественными. Население чуть больше тысячи, восемьдесят процентов сотрудники компании, а остальные гражданские. Мужчин в восемь раз больше чем женщин, отсюда и брачные контракты. Женщины ждали годами возможности перенестись в пространстве и жить на луне с мужчиной, которого они никогда не встречали. Но окружной прокурор со всем разобрался, пристроил ее на корабль и велел не высовываться.
Луиза бродила по бесчисленному множеству коридоров. Где было очень — очень много мужчин. Все до единого кивали ей, хотя и не все улыбнулись. Пока она шла, то много раз слышала обращение «мэм». Не то к чему она привыкла. Видимо в обиходе были старомодные манеры. Мужчины даже уступали ей дорогу, как будто это было само собой разумеющееся, в виду того что женщины были в меньшинстве.
И многие взгляды были прикованы к ней гораздо дольше, чем следовало бы. Что, если они узнают ее? Что, если они нашли ее? У Луизы свело живот, и по спине поползли мурашки.
Нет. Невозможно.
Она осмелилась оглянуться и увидела мужчину, уставившегося на ее задницу. Когда он это понял, она увидела, как его пухлые щеки порозовели. Он пробормотал «мэм», повернулся и убежал. Кретин. Она засунула свои липкие руки в карманы брюк — карго. Ее дерьмовая одежда создавала такой себе вид. Она была в безопасности. Но очевидно только не от того что на нее пялятся.
Она позволила своим ногам вести ее, так как ей было без разницы куда идти. Она была на людях, общалась и пыталась смешаться… вроде как.
Что-то тянуло ее вперед, перемена в освещении и таинственный аромат. Запах был далеко не неприятный, скорее дразнящий. Не совсем чужой, но и не совсем знакомый. Это пахло как… как сад. Запахи земли и листвы становились все сильнее, пока она не вышла на большую площадку. Место выглядело как улей, посреди которого расположились вздымающие вверх джунгли. Джунгли, которые скрывались под землей.
Луиза остановилась как вкопанная и изумленно уставилась на это. Некоторые деревья доходили почти до ламп, встроенных в потолок тремя пролетами выше. Удивительно. В центре поселения вырос сад.
Птица взлетела, сверкнув своим оперением, и исчезла в густых зарослях. Она никогда не видела ничего подобного. На Земле только богатые имели доступ к чему-то подобному. Это было неслыханно.
Луиза бросилась к краю платформы и схватилась за металлические перила, нависая над ними, как взволнованный ребенок. Ее короткие волосы коснулись щек, и кровь прилила к лицу. Как прекрасно. Чтобы попасть в сад, надо было спуститься на два уровня. Должен же быть какой-то путь вниз. В ее коммуникаторе могут быть карты. Она похлопала по карманам. Проклятье. Она забыла его взять.
Но лифт наверняка доставит ее туда. Да. Ей необходимо было увидеть сад вблизи. Нужно было прогуляться под ветвями деревьев и почувствовать траву под ногами. Величие природы казалось пережитком прошлого, мифом.
Открылся лифт, и из него вышел шахтер в сером комбинезоне, уступая ей дорогу, когда она практически налетела на него в спешке. Серебряные двери бесшумно закрылись, и на нее уставилась женщина. Совсем незнакомая. Она нахмурилась так сильно при виде своего отражения, что лицо ее скривилось. Нос наморщился, а рот исказился. Это была уже не она. Не была собой. Зеленый цвет глаз, который она унаследовала от отца, исчез. Как и ее рыжие кудри, доставшиеся ей со стороны матери. Теперь у нее темные глаза, и волосы тоже.
Обычно она избегала зеркал. Они лишь служили напоминанием о том, что она никогда не будет больше собой. Никогда не увидит свою семью и друзей. Та жизнь прошла.
Серебряные двери распахнулись, и она резко выдохнула. Все казалось зеленым, пышным и совершенным. Все было живым и растущим. Аромат наполнил ее. Она дышала глубоко, вбирая в себя влажный, насыщенный запах земли и пьянящий запах цветов. Она вновь и вновь вдыхала этот аромат. Ее щеки болели от улыбки.