«Специальный шип на запястье — проколоть палец, потом медленно провести нужный узор кровью по заготовке.
Воздух над ладонью задрожал, наливаясь красками, краски сложились в форму, по форме пробежал зигзагом линий узор. Хлопнули крылья, повернулась маленькая голова. Чёрный и острый глаз мигнул с руки, с любопытством скосился на Кайлу. Сойка всего лишь... Но учитель, усмехнувшись, сказал: "Хорошо"».
Григорий встряхнулся, с усилием отложил в сторону хрустящий страницами том. Сморгнул, заставил себя смотреть на более близкие к делу вещи. Всё те же два стола у окна, только бывший стол Катерины теперь пуст и вылизан, сияет свеженачищенным деревом. Зато на другом заметно прибавилось бардака. Ветром сдуло бумагу Григорию под ноги, тот машинально подобрал его... Витиеватый почерк «по собственному»... Зачёркнуто, ниже круглый оттиск-печать. Вставший на дыбы лев. Знак незнакомый, но лист слетел со стола Теодоро. Должно быть, и печать его? Интересно... Дальняя дверь запрета, ломиться к Колычеву не хотелось. Вместо этого осмотрелся ещё раз. Никого и странно, на вид в кафедре нет ничего такого, что неведомому чернокнижнику стоило бы сжечь, рискуя близким знакомством с махбаратом.
«Зеркало», – напомнил Катькин голос в голове.
Тоже нет... Григорий машинально потянулся – набить трубку, услышал меж ушей звонкое Катькино: «Ты что!» Так же мысленно извинился, подошёл к розетке-окну, замер, бездумно любуясь игрой света на цветных стёклах. Бутылка коньяка, как и в прошлый раз, спрятана в нише. Григорий потянулся к ней, хлопнул пробкой...
Голос Катерины промеж ушей опять укоризненно прозвенел. Её голос слился со звуком шагов за спиной. Григорий повернулся – резко, увидел в дверном проёме тёмную – на фоне освещённого коридора она показалась чёрной сперва – тень. Голос Павла Колычева:
– Так, опять вы. В позапрошлый вы украли мой чайник, в прошлый – сестру. Что собрались тырить на этот раз, Григорий?
Встряхнулся с усилием, голос Павла Колычева был ироничен и сух. Взбесил сходу. И так же остыл сходу, напомнив себе, что не драться сюда пришёл. Да и неприлично ему теперь с братом Варвары драться. Ответил:
– Ну, ваш бывший чайник просит передать, что вы с ним плохо обращались. Если честно, он ещё много чего хочет передать, но увы – словарный запас у него пока ограниченный. Работаем...
Павел откровенно засмеялся, шагнул вперёд, его тяжёлая трость сухо щёлкнула об пол.
– Представляю, что вы наработаете... С вашим словарным запасом. И тем не менее – что за шутки и какого лешего вы опять здесь?
– Те же самые. «Расследование», как вы говорите. С час назад к вам на кафедру ломился одержимый с кривым балканским ножом. Кричал, что должен убить всех, кто здесь есть, сжечь всё и разбить какое-то зеркало.
– Развелось сумасшедших. Но тут никого нет, я зашёл сегодня абсолютно случайно – подготовить документы для учёного совета, а мой помощник отпросился ещё со вчерашнего дня.
– Отпросился? И часто он так?
– Случается. Но тут вам лучше самому его спросить. Он живёт за стеной сразу, в научном доме.
«Вот только через ворота тоже не проходил» – подумал было Григорий.
Потом, также мысленно одёрнул себя. Чернокнижник работал издали и – похоже – устами Павла Колычева святой Трифон помог ему, подкинул своей легавой зацепку. Очень уж удачно Теодоро вроде и не на месте, и ни при чём, но на самом деле рядом с территорией – делай чего хочешь.
– А давно он у вас работает? И что вы можете рассказать про него? Григорий спросил, нетерпеливо, но, как мог – вежливо.
В руках Павла снова сердито стукнул трость.
– Довольно давно. Перевёлся с геомагии, не сошёлся характерами с тамошним чудаком Бастельро. Отлучался часто, он по бумагам и прочему – незаменим, к нему со всех кафедр и ректората за помощью бегали. Впрочем, вам лучше самому с ним поговорить. Но настоятельно рекомендую делать это вежливо, он крайне обидчивый человек. Чуть ли не бывший принц из каких-то далей, куда и на мамонте не сразу доедешь. А теперь прошу меня извинить. Покиньте, пожалуйста, кафедру, мне надо побыть одному. Я недавно потерял отца и двух братьев, молодой человек, мне сейчас не до игр в «расследование».
– Это не игры. И радуйтесь, что вы сегодня опоздали, так как одержимым был профессиональный головорез. Ему ваша трость и ваш нож – на один чих. К слову, а откуда вы узнали, что братья погибли? Тело вашего отца привезли, но про братьев вестей в тот день не было. Интересно, и давно вам донесли, что в списках пленных их нет?..