– Лапшу принесу прямо сейчас, пока вы едите, будет готово остальное, – поклонился подавальщик. И негромко добавил: – Вам господин, сегодня всё за половину цены. Хозяин просил передать, мол, не откажите в благодарность.
– Хорошо… – растерялся Григорий.
А когда паренёк ушёл, Григорий аж вздрогнул, настолько знакомые нотки прозвучали в насмешливых словах Варвары:
– Кафтан – зелёный, жилецкий. Пристав – голос царский. Хозяина всё татем называл. А он тебе благодарность. И за что?
– Даже сам удивлён. Хотя и представляю, за что. Нашлась залётная шайка татей, которая много крови и местным лихим людишкам попортила, и честным людям. Так получилось, что я их на днях поймал, да на дыбу всех и отправил.
Взгляд Варвары продолжил смеяться, мол, недоговариваешь. Но тут как раз принесли горячей лапши, поэтому разговоры были ненадолго отложены. Слишком уж аппетитно пахло, а они пришли голодные.
Но вот тарелки опустели. Цыплёнка попросили ещё «чуть обождать» – дело такое, заранее время готовки не угадаешь. Зато принесли жёлтое вино с мудрёным названием, разлили по пиалам. И Варвара, пригубив из своей пиалы, спросила:
– Так что вчера случилось? Или сначала мне рассказать? С мамонтом – с ним весь звериный коллегиум головы изломал, насилу с моей помощью разговорили… Кстати, он тебя выдал, что ты ему краюшки хлеба таскал, когда его за хулиганства лакомства лишили. – На этом оба, не сговариваясь, негромко засмеялись. – А в ту ночь – видел он чего-то той ночью, яркое и красивое, а что именно – непонятно, описать такое у людей в голове и слов этаких нет. Видел-видел, да и заснул. Похоже, его усыпили. Причём он сам не понимает, чем, только помнит – красивое. И запах был. Какой-то гнилой и сладкий одновременно. По опыту – так порой на капищах у еретиков воняет, но откуда они тут в Кременьгарде?
То, что девушке рассказали пара знакомых из университета про Григория, Варвара упоминать не стала. Так как и сама ещё не определилась, чему больше верить: своим глазам, или слухам, как кое-то из жилецкой слободы в общежитие к студенткам лазил да хвосты им крутил.
– А теперь вторая новость, от меня. Вчера вечером меня пытались убить с помощью цветочков, которые вырастали из противных лиловых огоньков. Тонкие такие ножки, мясистые, горящие огнём лепестки. И кривой, острый клык-кинжал вместо соцветия. Бегают не быстро, зато тянутся, кидаются на все, что увидят. Мерзкая тварь. Причём, похоже, что тварь, а не растение.
– Роза Азура! Здесь? – ахнула Варвара.
Видно было, что сейчас ей очень хочется повторить все те словечки матерные, которыми щеголяли студенты. И были бы эти слова очень к месту. А Григорию с чего-то стало приятно, что Варвара за него действительно переживала.
– Здесь. Ждали именно меня. Напали сразу, как я на наш берег с Университета вернулся, да чуть оплошали. Поторопились, вот и смог отбиться. И сразу скажу, что в мухбарат я пока не говорил.
Дальше принесли цыплёнка, и разговор пришлось ненадолго приостановить. Очень уж тот аппетитно пах, кусочки мяса отделялись, будто и не мясо вовсе – а из пшеничного хлеба всё пекли. И во рту мясо буквально таяло. Так что остановиться смогли, лишь когда от цыплёнка едва половина осталась.
– В мухбарат не сказал, сначала меня решил предупредить. Понятно. А ещё почему? Я смотрю, ты просто так мало чего делаешь.
– Не верю, что они кого-то действительно серьёзного поймают. Им быстрее наверх доложить да награду за это получить. Было так уже… недавно. Да и с чем идти? Я там рядом одного заметил, Сенька Дуров. Тот самый, которого мы в Университете видели. Целовальник из Заречной слободы. Он-то и навёл на меня, точно он. А кто еретическую волшбу наводил? Сенька к магии не способен, это в Университете проверяли, и раз у себя не оставили…
– То это ничего не значит, – вздохнула Варвара. – Демоны у еретиков на этом глупые души и ловят часто. Магия демонов любому даётся, точнее – они любого могут наделить. Только от Единого – это дар, а уж как человек им воспользуется… А вот демоны всегда берут плату, и какую – ты слишком поздно поймёшь. Некоторые всё равно как понимают, продолжают. В общем, вызвать лозу Азура мог и этот Сенька. Вот кто его научил – это вопрос. При этом, если продался Сенька ещё недавно, отметок на теле пока ещё нет. От всего отопрётся, навет, поклёп.
– Я поставил присмотреть за ним. Есть пара мыслей – поймаем, не уйдёт. Но это не раньше ночи, а пока?
– Что пока?
Вопрос прозвучал… игриво как-то? Отсюда Григорий решил, что, даже если ему послышалось – всё равно:
– Пока раз ты же не торопишься? Вот и предлагаю по городу пройтись. На ходу и думается лучше, и может ещё в голову придёт мысль. Не просто так же в Заречной слободе и про финского колдуна слухи ходят, и с розой тоже именно там напали. В самой слободе точно ничего нет, иначе бы местные сами его выловили. Они очень искали эти дни, после убийства-то. Но может, придёт в голову по дороге, где его поискать можно?