Кира открыла входную дверь дома Лариону, и они вместе поднялись на второй этаж. Она взяла из сейфа в кабинете одну пачку денег, отложенных для себя, подумала немного и положила в сумочку «хвостик» зарплаты, в надежде что удастся заехать на конюшню и передать деньги на ремонт, оставила собаку сторожить кабинет и спальню и спустилась в гостиную.
В холле ее ждал Евгений Краснов — улыбка у него была до ушей, щеки красные, волосы мокрые — ребята осваивали парилку.
— Кира Дмитриевна, гостя выпускать?
— Выпускать.
— Кира Дмитриевна, а можно вас попросить разрешить нам с ребятами на биллиарде партеечку сыграть — биллиард, говорят знатный у Вячеслава Львовича, — и, наклонившись к самому уху, зашептал: — Нам чердак надо осмотреть и третий этаж — следы поискать и отпечатки снять.
— Конечно, играйте, — покивала Кира головой, — только когда меня нет дома. Евгений, скажите шоферу, что через полчаса мне надо уехать.
Войдя в гостиную, Кира поменяла деньги на расписку, предварительно прочитав ее, и, напомнив адвокату о свиданье с мужем, неспеша похромала к гаражу — опухоль немного спала, но ходить было еще больно, поэтому она выбрала черные, мягкие, удобные, как тапочки, балетки.
У машины стояли Олег и Виктор.
— Виктор — это хорошо, — пробубнила Кира и поздоровалась. — Мне снова надо на Таганку. И спасибо вам за цветы.
Виктор кивнул головой и открыл пассажирскую дверь машины.
19
Выезжая из ворот поселка, Кира увидела охранника, встреченного ей на проходной в день ареста Бурмистрова, и попросила водителя остановиться.
Сначала из машины вышел Виктор, потом Кира, а потом уже к ним подошел охранник.
— Добрый день, Юра. Мы можем с вами поговорить?
— Здравствуйте, Кира Дмитриевна, — молодой парень, подозрительно поглядывая на Виктора и волнуясь, сунул руки в карманы — что подумает напарник об их разговоре? — лишние подозрения ему не нужны.
— Вы извините, что отрываю вас от дел, но мне очень надо поговорить с вашим двоюродным братом, который сидел…
— Это еще зачем? — напрягся охранник и снова оглянулся на домик — в открытом окне появился любопытный напарник. Скосив глаза, он пристально следил за разговаривающими людьми, пытаясь подслушать хоть часть разговора, лицо его в это время выражало полнейшее равнодушие.
— Мне бы хотелось узнать у него порядки в тюрьме… Ну, если все же Вячеслава Львовича не отпустят.
— Понятно. — Юрий понизил голос и снова оглянулся. — Вы хотите узнать, как устроить ему хорошую спокойную жизнь на зоне?
— Вот, вот — спокойную жизнь на зоне, — подхватила Кира еще не определившуюся в ее сознании мысль. — Я заплачу за консультацию…
— Да бросьте, Кира Дмитриевна — какие консультации! Угостите Петруху обедом и водочкой — он вам все и расскажет. Сегодня я в девять вечера сменяюсь — так часов в семь Петр к вам и приедет. Устраивает?
— Очень хорошо. Спасибо.
— Да, что вы. Я рад хоть чем-то помочь Вячеславу Львовичу… Только, Кира Дмитриевна, не говорите никому, что Петруха мой брат — это ваш гость и все. Зовут его Петр Петрович Комаров.
— Я запомню, Юра, не волнуйтесь, а вашему напарнику скажите, что я просила вас проводить моего гостя к дому — подслушивая наш разговор, он скоро из окна вывалится.
— Так ему и надо — любопытен Андрюха до ужаса. Значит, около семи Петр к вам приедет.
Сев в машину, Кира заметила недовольные взгляды Виктора и отвернулась к окну — ничего никому она объяснять не станет.
20
С самого утра Иван Степанович Коробов ждал Киру Дмитриевну Чичерину. Он выполнил личную просьбу Шубина: разузнал, выспросил, созвонился, договорился, а она все не ехала. Он несколько раз хотел позвонить Павлу, но каждый раз откладывал телефон в сторону — ну, не просто же так она не едет, может у человека дела.
И когда администратор спросила: может ли он поговорить с Кирой Дмитриевной Чичериной, он чуть не побежал навстречу. А когда она вошла, вместо приветствия, протянул ей листочек со словами:
— Он самый лучший.
— Спасибо, Иван Степанович, — поблагодарила Кира и поинтересовалась: — А как дело продвигается? Что-то удалось важное выяснить?
— Нормально, ребята работают.
Попрощавшись, Кира похромала к нотариусу и поскольку Сергея на горизонте не было видно, ей пришлось самой взбираться на третий этаж.