Выбрать главу

Кейт Уолкер

Жена в нагрузку

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Минуту-другую Эстрелла простояла, взявшись за ручку двери и не решаясь войти. Ей необходимо было успокоиться и подготовиться к противоборству с мужчиной, который ждал ее за дверью.

А она-то надеялась, что все уже в прошлом, и отец отказался от мысли выдать ее замуж за первого встречного. Наивная, как она заблуждалась! Отец без стука вошел в ее комнату и заявил, что мужчина, с которым у него только что состоялся важный деловой разговор, желает с ней переговорить. У Эстреллы засосало под ложечкой от ощущения безнадежности. Опять он за свое!

Если бы Эстрелла могла убежать, она бы это сделала. Если бы можно было где-то спрятаться и переждать до тех пор, пока их гость не потеряет терпение и не уйдет, она обязательно нашла бы себе укромное местечко. Но жизненный опыт подсказывал: единственный эффективный способ борьбы с отцом в таких случаях — это противостояние лицом к лицу с выбранным им женихом.

Она еще раз тяжело вздохнула, провела рукой по черным гладким волосам, расправила плечи и заставила себя повернуть ручку двери.

Мужчина стоял к ней спиной около большого окна, в дальнем конце комнаты, и смотрел на сад внизу. Его высокий крепкий силуэт четко выделялся на фоне яркого дневного света.

— Вы сеньор Дарио? Сеньор Рамон Хуан Франциско Дарио?

Напряжение сделало ее голос холодным и негостеприимным. Мужчина вздрогнул и повернулся.

— Да, я. А вы — Эстрелла Медрано? — его ответ был не менее сухим и напряженным.

Она не спешила отвечать на вопрос, и сеньор Дарио насупил брови.

А что он от нее, собственно говоря, ожидал? Что она начнет рассыпаться в любезностях? Зная, зачем он торчит здесь, Эстрелла совершенно не собиралась болтать с ним, пытаясь его очаровывать.

— Отец сказал, вы хотите меня видеть.

— Да, мне нужно поговорить с вами.

— Насколько я понимаю, вы пришли увидеться с моим отцом?

— Я собираюсь купить у него телевизионную компанию.

— Ну и как, успешно?

— Мы все еще ведем переговоры.

«Все еще ведем переговоры» означало только одно: перед ней стоял очередной претендент на ее руку и сердце из длинного списка женихов, отец, похоже, твердо вознамерился купить ей семейное счастье.

— Слишком дорого для вас? — осторожно осведомилась Эстрелла.

— Да нет. Я готов заплатить практически любую цену.

Разговаривая, он шел к ней, и его спокойный размашистый шаг был полон скрытой энергии. Наблюдая за его походкой, она вдруг почувствовала, как у нее на шее зашевелились волоски, а огромная гостиная показалась совсем маленькой.

— Итак, вы жаждете моего общества?

— Ну, если вам так угодно, то да.

Конечно, он должен этого хотеть, раз собрался подчиниться матримониальным замыслам ее отца — продать себя, чтобы заполучить желаемое: деньги ли, телевизионную компанию или что-то другое. Отец, должно быть, разглядел в нем это согласие распрощаться со свободой ради материальных благ и решил, что нашел, наконец, подходящего жениха.

Сейчас был самый момент заявить стоящему перед ней мужчине, что она осведомлена о происходящем, а значит, нет никакого смысла продолжать разговор.

Однако Эстрелла промолчала. А почему, она и сама не смогла бы объяснить.

Ей казалось, что Рамон будет похож на своего отца, Рубена Дарио, тяжеловесного и коренастого, с черными, как смоль, волосами и такими же глазами. Никто не назвал бы быкообразного Рубена красивым.

А вот Рамон Дарио — его полная противоположность! Высокий, с напоминающими полированную бронзу волосами и холодными, чистыми, как небо после проливного дождя, глазами, он был необычайно хорош собой. И менее смуглый, чем его отец. Неудивительно, ведь Рамон Дарио только наполовину испанец. Его мать, которая умерла, когда Рамон был совсем ребенком, приехала из Англии.

— Так почему вы позвали меня? — спросила Эстрелла.

Как будто она и сама не знала.

— Я хотел поговорить с вами.

— Вы всегда добиваетесь того, чего хотите?

Ему совершенно не понравились ее слова. Эстрелла надеялась, что этот разговор скоро закончится, и она сможет вернуться обратно в свою комнату, вернуться к уединению, которое стало для нее таким привычным. Назад, к нотациям отца и к его постоянному осуждению. Назад, к сплетням соседей и знакомых за ее спиной.

«Это та самая Медрано, — говорили люди, которая соблазнила и увела Карлоса Перея от жены, оставив ее одну с двумя маленькими детьми. А он такой старый, что мог бы быть отцом этой дерзкой девчонки!»

— Вы не присядете? — он показал на стул.