Нас осталось пятнадцать человек, все, кто смог выжить. Точнее, кто побежал за человеком в форме. Люди, которые меня окружали, были напуганы и растерянны. Семья из пяти человек: муж, жена, трое детей. Двое молодых парней и с ними девушка, как позже выяснилось, эти направлялись на новое место жительства по распределению, где их ждала не только новая работа, но и новая жизнь. Женщина, примерно моих лет, может, чуть постарше, по имени Екатерина, судя по оказанию первой помощи пострадавшим, что, собственно, и подтвердилось, была врачом по специальности. С нами оказалась супружеская пара, отгуляв свадьбу на родине мужа, следовали в чужие края на трудоустройство и постоянное место жительства, Андрей был зоотехником по образованию, а его молодая супруга должна была устроиться вместе с мужем. Мать и дочь лет двенадцати держали путь к отцу, который нес службу на границе.
– Мне в город надо, – обратилась я к Захару.
– Какой город? Посмотри, что творится, даже я сам еще не понимаю, что происходит. Нельзя в город, пока нельзя, слышишь, – прямо в лицо он прошипел последнюю фразу.
Наверное, он был прав, но как быть мне, когда так долго этого ждала. Я еще раз огляделась вокруг.
Девушка-студентка плакала, чуть всхлипывая, у нее погибли друзья. У семьи стали капризничать дети. Остальные просто сидели и молчали.
Спустя какое-то время старик, который нас встретил, обратился к Захару.
– Тут оставаться нельзя, небезопасно это, уходить вам надо.
– А ты чего со своими не ушел? – перебил Захар.
– Я уже свое отжил, сынок, идти мне некуда, да и ноги уже не носят, я в свое время лесником был, а потом, как здоровьем ослаб, дети на хутор забрали. Пока власть свои законы вносила, нового лесника так и не поставили, где я поживал. По мне вон могила плачет, а вот молодежь и детей уберечь надо. Ты вот что, – продолжил старик, – есть охотничье ружье, винтовка старая трофейная, немного патронов, все в лесу припрятано, дорогу к домику укажу, давно пустует, добираться до него придется по болотам, необходимую обувь, одежду дам, схоронил нужное я, продукты, какие есть, на первое время хватит. У меня уговор был со своими, если через трое суток никто сюда не вернется, значит, назад ходу не дали. А если все хорошо будет, пришлю за вами из деревенских, кто вернется.
– Никуда мы не пойдем, – подбежав к нам, возмущенно выкрикнула многодетная мать. – Чего ты молчишь, Иван? – обратилась она к мужу. – У нас дети маленькие, да и планы другие были, не по болотам бегать.
После этого возмущения Захар, немного расправив плечи и поправив гимнастерку, обратился ко всем окружающим:
– Я не меньше вашего напуган, стыдно так говорить, но признаюсь, что страх неизвестный еще больше пугает. Объявлена война, а это значит, мы вынуждены сейчас принять решение, которое касается наших жизней, жизни наших детей. На данный момент мы не располагаем никакой подробной информацией. Что в городах творится, не знаем. Старик прав, надо на время уйти в лес. А потом уже будем действовать по обстоятельствам. Принимать решение за вас я не вправе, только призываю быть благоразумными. Времени на рассуждения нет, нужно срочно организовать сборы и успеть до заката скрыться в лесу.
Так и решили, кто идет с Захаром, встали рядом, те, кто отказались болота исследовать, остались на хуторе до утра, после чего направятся в город.
Я долго не решалась. С одной стороны, понимала, как сильно рискую, пойдя в город, и сколько времени понадобится оставаться в укрытии, я тоже не знала. Собравшись с мыслями, прокрутив все в голове, я решила остаться с группой и укрыться в лесу, до момента, пока все не прояснится. «Где же сейчас мой Юра? – промелькнуло в голове. – Живой ли?» О плохом я даже думать не хотела. Не переставала я думать и о братьях.
– Тебя зовут-то как? Я не спросил, – подошел ко мне Захар, взяв мои вещи.
– Мария, – ответила я, вздыхая, будто силы все покинули меня.
– Маша, значит, хорошо. Помоги остальным, кто решил с нами пойти.
Я не удивилась тону Захара, даже не стала обращать на это внимание, промолчала. Может, за последние годы привыкла к подчинению. Поэтому просто стала выполнять просьбу-приказ.
А идти с нами решили немногие. Семья многодетная осталась, мать была категорически против, а муж и не перечил ей. Как Раиса бы сказала, сразу видно, кто кого на себе женил.
– Не пойдем мы, Захар, ты посмотри на детей, вымотанные, да и мы с женой на себе их не потащим. Мы тут останемся. – Иван будто виновато перед нами все это произносил, опустив голову, после чего отошел в сторону к своим.