– Света, давай выпьем перед сном.
– Хорошо, только душ прими. Я тебя жду в большой комнате, расскажу, как меня сегодня оболванил стилист.
Я еще помню то время, когда все наши разговоры проходили на кухне. Теперь у нас для длинных бесед есть отдельная комната возле спальни. В лучшие времена мы сразу переходили к телесному разговору – минут через десять. С недавних пор стали переходить сразу ко сну.
Принял душ, надел белый халат и стал смотреть на себя в зеркало. Чем не Дэниел Крейг? Нахмурил лицо, потом расслабил и стал играть взглядом. Постарался вспомнить все выражения лица этого Крейга в фильмах, но…
– Ты что тут делаешь? – внезапно за моей спиной выросла Света.
Если бы у меня была матка, она бы точно опустилась от испуга.
– Тренируюсь для тебя, моя дорогая. Посмотри на меня, какой я красавец!
– Красавец, ты сколько выпил сегодня? Выходи уже. Мне тоже нужна ванная, – сказала она и засмеялась.
– Достаточно, беби, достаточно.
– Зачем сигареты купил?
– Да так, захотелось покурить, а потом просто забыл про это. Наверное, и не буду.
Зашел в детскую комнату, встал в метре от кровати и под тусклым светом посмотрел, как спит дочь. Я не такой дебил, чтобы подходить к ребенку близко с запахом алкоголя. Про своего отца тоже должен сказать, что не припоминаю случая, чтобы он подходил ко мне в нетрезвом виде. В парке я иногда видел, как другие полупьяные папаши гуляли с малышами, но мой отец никогда себе этого не позволял.
На секунду вспомнил Анну, фотографии, которые она мне показала, и стало тошно от того, что мне придется эту ситуацию решать любым способом. Если все окажется правдой, решу баблом, как иначе?
Света уже налила нам виски и ждала на диване. Не знаю почему, но мне очень нравилась поза, которую она всегда принимала. Она ложилась на диван, вытянувшись в мою сторону, но взгляд простирая сквозь меня. Были и свои знаки, приметы. Например, если руками гладила свои волосы, это означало, что у нас будет секс, ну а если держала пульт, я должен был просто помечтать в этот вечер. Сегодня она одной рукой поглаживала волосы, а в другой держала бокал. Вот и пойми, что будет. Так мы сидели в первый день, когда привезли эту мебель, приобретенную за космические деньги. Я человек не жадный, но после того как стал смотреть западные каналы и фильмы, вдруг понял, что в Москве приобретаю ложный комфорт по очень дорогой цене. Но Свете нужен был этот диван стоимостью в полквартиры! Я купил его только после того, как сам убедил себя, что на нем возможны эротические эксперименты или предварительные ласки. Один из экспериментов, кстати, и превратился в ее пузо. После рождения ребенка все фокусы и ласки происходили только в спальне, и по моей инициативе. Я не хотел, чтобы дочь застала нас в позе собачек, особенно сейчас, когда ей уже семь лет.
– Ты не поверишь, что этот дурак со мной сделал сегодня.
– Это ты про кого?
– Про своего талантливого стилиста. Пришла выровнять концы, после того как он мне укоротил волосы вдвое. Вот мудак! Самый дорогой мастер в салоне. Пришлось кричать на него и на всех, кто мне попался. Кажется, он обкуренный пришел на работу. Ну вот теперь я такая. Голова как груша. Ты меня такую будешь любить? Скажи да, сука.
– Да, буду. «Сукой» тоже могу называть?
– А ты попробуй, заодно узнаешь, что я сказала этому стилисту. Что Олег от тебя хотел? Опять «все женщины твари» или он «весь в любви»?
Чуть не забыл, что по официальной версии я с ним сегодня встречался. Временами я мысленно возвращался к образу Анны и мучительно восстанавливал всю картину, чтобы понять, лгала она или нет. По поводу Олега пришлось импровизировать.
– Да Настя опять уехала к родителям на дачу и отказывается с ним говорить. Ты же Олега знаешь, он сразу психанул и покрыл ее родителей трехэтажным.
– А откуда он их знает?
– Она сама их познакомила, и очень давно.
– Вот наглая баба! – сказала Света, уже наливая нам по второму кругу. Для ее тонких рук литровая бутылка виски была слишком тяжела, поэтому она наполнила стаканы до краев, чтобы лишний раз не напрягаться. – А родители вообще знают, что он женат?
– Знают, конечно. Но если я правильно понял, они думают, что он почти в разводе.
– Ты знаешь, мой дорогой, твой Олег – мудак.