Я не любила его! Лишь тосковала по-привычному! Я знала что такое любовь, то мучение и очарование что она приносит, это не было ею. Но все же, не могла выкинуть из головы его шутки, теплый голос, каждый раз натыкаясь на воспоминания и будто ранясь болезненно одергивая голову.
.
Яркий луч света коснулся белого манжета на платье, покрасил одежду в кислотно-синий и скользнув вверх унесся куда-то на стены. Обернулась оглядывая переполненный толпой зал.
Я не бывала в подобных местах. Они всегда казались мне дикими, клоакой падших. В толчеи людей, запахе алкоголя и неоновых огнях, голодных до любви и телесных касаний, жаждущих утешения, разврата и удовольствий, для меня не было ничего привлекательного.
Я даже не знала почему решила согласиться на предложение пары из университетских приятельниц о популярном клубе. Быть может мне просто стало любопытно, а может я желала понять какого это. Будто ощутив на себе мир похоти и удовольствия, его мир я могла стать чуточку ближе. Я гнала от себя подобные мысли, ведь это могло означать только одно, но это, просто не могло быть правдой...
- Жень, что будешь? - спросила Юля.
Высокая, темноволосая шатенка похожая на казашку. Юля нравилась парням и легко приковывала глаз отлично зная о своих достоинствах. Я недоумевала как попала в их тусовку.
Замялась пожимая плечами, оглядывая пространство. Мне было не по себе, музыка басила желая пробить ушные перепонки, сердце казалось вот-вот, могло выпрыгнуть из груди, глаза бегали по точкам мелькающим среди огней.
А что если... забавно было бы, если бы Макс... мелькнуло несмелое в голове. Ну нет, сколько в городе клубов? Таких совпадений просто не бывает.
- Возьми то же что и себе. - отозвалась нетерпеливо смотрящей в мою сторону Юльке и перевела взгляд на сцену.
Когда танцплощадка озарилась яркой вспышкой кто-то из стоящих рядом охнул. Замигали огни проходясь по телам длинными полосками света, из колонок бахнула музыка, толпа хлынула к сцене, дыхание перехватило.
Взгляд неотрывно приковался к танцполу. Замерла сжимая коктейль с нелепым кусочком ананаса в руках. Холод от бокала пронесся вдоль позвоночника, поднялся верх шевеля выбившиеся из прически пряди.
Едва соображая что делаю я принялась проталкиваться сквозь плотно набитую массу людей желая оказаться ближе, рассмотреть, убедившись в своей правоте.
Группа парней сопровождаемая одобрительными возгласами синхронно выполняли поставленный танец. Это было вовсе не похоже на то ленивое валяние, что они вытворяли на площади. Все было четко, отлажено, по сценарию. Я не отводила глаз от фигуры в черных джогерах, улавливая каждое движение, смуглую кожу и крошечные капельки пота. Как переливалась в свете тату, что начиналась где-то за полоской брюк и поднималась тонкими линиями очерчивая ребра, грудь и уходило куда-то на шею. Я узнала его сразу, стоило свету упасть на тело, озарить перекаты мышц и короткий волос.
Будто зачарованная ловила каждое движение. Как точно и профессионально он выполнял малейший шаг. Сложнейшие трюки в его исполнении были лишь красивой фишкой. Напускная легкость и то как мастерски давались ему эти движения приковывали взгляд. Динара нагло врала говоря, что он хорош, он был куда лучше! Это был профессионализм отточенный годами, выточенный талантом и усердием. Это было потрясающе.
Тело будто тянулось навстречу, забывая дышать, моргать, боясь упустить я жадно хватала даже короткие взмахи рукой.
- Хороши да? - Юля оказавшаяся рядом пихнула локтем в бок.
Приземлилась в тот же миг, нелепо моргнула оглядевшись, осознавая где нахожусь.
- Ососбенно вот тот, в правом ряду, с тату. - ее глаза горели блеском, будто накаченные адреналином.
Они не замечали того, что для меня было танцем, высшим исскуством. Толпа самок одобрительно визжала смотря на рельефные тела, разглядывая мышцы. Их горящие глаза наполнялись похотью и желанием, жаждой обладать. Их не интересовал танец, для них они были мясом, простейшим удовольствием вызывающим эндорфиновый всплеск. Зрелище которое они возвышали подобо божеству, презирали опуская, говоря о нем шепотом и давали жизнь, оплачивая.
Резко оборвалась музыка, парни замерли в своих позах будто кто-то выключил кнопку на игрушках, лишь грудная клетка выдавала в них жизнь. Девушки зашлись довольным улюлюканьем.