- Так и думал?
- Что? - спросила обернувшись.
Зеленые глаза смотрели с легкой насмешкой, губы сложились в едва заметной ухмылке, похожей на издевательскую.
- Весело у вас тут говорю.- хмыкнул незнакомец протянув упавшие со стола бумаги.
Я не нашлась что ответить, уткнула взгляд в бумаги все еще пытаясь переварить услышанное.
Не дождавшись ответных действий он повернул листы к себе и пробежавшись глазами по тексту с любопытством вскинул брови.
- Так это наши договора тут летают, ты наверное Женя?!
Он снова поднял ко мне взгляд. И эта легкая, непринужденная манера держаться, слова, что не упрекали, но уязвляли, будто щипая, все это было мне знакомо. Я знала таких, как он. Слишком хорошо, отлично выучив что от них не стоит ждать хорошего. Такие сидят наверху, удовлетворяясь и самоутверждаясь за чужой счет, не замечая иной мир и людей в нем.
- Для вас, Евгения! - строго оборвала резким движением вырвав договор из его ладоней.
В ответ моему холодному тону парень рассмеялся, в миг обратив мою холодность, в упрямство глупого ребенка.
- Окей, приятно познакомится, Кирилл! - он протянул навстречу ладонь улыбнувшись еще шире, будто желая добить.
Наверное такие люди знают какие-то потаенные секреты мозга, тайны манипуляций. Он словно надавил на что-то чем я не владела и вот уже я, скептично настроенная, не собирающееся идти на уступки, пожала руку едва знакомого человека.
- Не роняй больше наши договора, Евгения! - отозвался он, выделив мое имя в отдельную строчку.
Для меня всегда было загадкой как это удается людям, но едва появившись в офисе Кирилл тут же стал центром внимания, любимцем местных клерков и даже охранников.
Он интересовался всем, спрашивал и выяснял, въедался, забираясь в самые мелочи, копаясь в крошечных подробностях, словно ему нужно было знать все.
Умудрившись за пару дней стать своим, тем кому всегда были рады, кто вызывал интерес, жгучее любопытство, кого ждали, даже если он заезжал лишь на пару часов Кирилл будто захватил сбой весь кислород. Пространство будто сузилось, в каждом разговоре мелькало его имя, любое обсуждение не обходилось без него, даже Никита и тот не смолкая твердил что-то о парне прилетевшем из Канады. Им интересовались, о нем сплетничали, спрашивали мнение, ждали ответов и распоряжений. Его боготворили.
.
Лишь в одном Кира была со мной солидарна. Она была лишена овладевшего всеми очарования. Сторонилась, держа дистанцию, будто опасаясь приблизится. Это не говорилась слух, но ощущалось в каждом ее движении, повороте головы, в том как она отступала на несколько шагов, стремясь как можно скорее покинуть комнату если там был он.
Признаться мне нравилось что хоть кто-то понимал меня, хотя бы косвенно разделяя те чувства что бурлили в груди.
Однако вернувшись в один из дней, едва переступив порог офиса я поняла что все изменилось.
Это было странно. Я не знала что произошло между этими двумя за те короткие отрезки времени что я провела бегая от одного заказа к другому, но что-то перевернулось будто начав идти по иной траектории.
Кира умерила свой нрав, а ему надоело играть в шута. Неожиданно для меня эти двое оказались в одном помещении не желая сбежать. Являя собой каких-то новых, неизвестных даже им самим себя.
С того дня все перевернулось. Стоило мне наткнуться на них в коридорах, в памяти тут же всплывали подробности их первой встречи. Казалось в голове еще стоял пронзающий женский голос и ядовитое «подонок», его потерянный взгляд и ладони, что нервно приглаживали волосы, словно не могли найти себе места.
Казалось все это было не больше пары часов назад. Они казалось, все забыли. В холле офиса часто слышался их смех, разговоры и обсуждения. Забравшись на деревянный стол, игнорируя стулья, что неимоверно меня раздражало, они разворачивались лицом к виднеющейся из окна панораме обсуждая идеи для вечера, корректировали расстановку, тайминг и блюда, спорили о списке приглашенных.
Вот что Кира и Кирилл любили больше разговоров и смеха, упреков и нарушения правил, пожалуй даже больше себя. Спорить! Увлекаясь, теряясь в переплетении мыслей и теорий они делали это часами. Порой продолжая приводить доводы даже на наших обедах. Будто выключаясь из общей беседы они вкидывали факты из пустоты. И тогда, все остальные изумленно оглядывались так словно перед ними сидели люди говорящие на других, не понятных им языках, но отлично понимаемые друг другом.