- Ты больше не танцуешь? - нарушила молчание Марта Михайловна.
Ее лицо не изменилось, как и в памяти осталось гордым и непроницаемым, с резкими чертами и добрыми глазами, а вот голос, в нем слышалась усталость, отголоски прожитых лет.
- Больше нет. - тихо, сливаясь с шорохом шагов отозвалась я.
Мы снова замолчали. Небо над головой хмурилось. Наверняка будет дождь, а у меня нет зонта и...
- Кто-нибудь... - все же сорвалось с губ.
В нетерпении, боясь упустить малейшее изменение в лице, мимику, изгиб губ я вглядывалась в ее лицо. Ответом был неторопливый кивок.
Плечи осунулись, будто на них опустился невидимый груз, я втянула воздух показавшийся отравой.
- Ты была отличным двигателем! - после короткой заминки продолжила Марта Михайловна - Так любила балет, горела танцем! Ты заражала этой любовью! За тобой тянулись!
- Вы использовали это?! - догадалась я.
- О, конечно! - отозвалась она - У меня еще никогда не было такой выдающейся группы, они были прекрасны, пока...
- А после?
Марта Михайловна тяжело вздохнула, раздумывая стоит ли мне сказать, на какое-то время мы снова замолчали.
- Минаева танцевала в местном театре, пока не залетела. - словно в отдалении донесся ее голос - Кто-то уехал в столицу, Аннушка и Филипова поступили, Осипову позвали в Париж.
- Она хороша? - выпалила я, голос дрогнул, губы дернулись исказившись в нервном жесте.
Марта Михайловна улыбнулась.
- Не дурна! Харизматична и миловидна, таких любит сцена...
Поджав губы я отвела взгляд пряча блестящие глаза. Будто не в силах была принять поражение. Это чувство было мне знакомо, но каждый раз находя брешь оно кололо с новой силой. Это была не горечь поражения, нет, к подобному я привыкла с детства. Это было другое куда более жалящее и отравляющее
Тяжело думать что мечта не осуществится, а сказка придуманная тобой нереальна. Еще сложнее, невыносимо когда твоя мечта достается другим. Мне казалось в мире нет более худшего. Знать что кто-то получил ту профессию о которой ты мечтала, смотреть как парень, что нравится тебе, обнимает другую. Видеть, быть рядом, почти касаться, но все же оставаться в стороне. Я не желала завидовать, но не знала как выкорчевать это из себя это чувство.
- Рада за нее. - давясь горечью слов отозвалась в ответ.
Марта Михайловна хмыкнула.
- Не задавай вопроса, если не нужен ответ! Тебе ведь совсем не это надо!
Я подняла к ней голову впиваясь в синие глаза взглядом.
- Ты лучше! - отозвалась она отвечая на немой вопрос, тот что я так и не решилась озвучить - Могла бы ей стать! Но...
Она не закончила, я поджала губы, стараясь не выдать эмоций, размеренно дышать сжимая ладони, вытерпеть, принять очередной удар.
- Сломала себя...
Мы возобновили ход. Казалось каждый думал о своем, будто два совершенно чужих человека, просто шли рядом. В ту секунду вся моя ненависть, злость, разочарование собралось в один комок. Я уже не знала зачем, сорвалась к ней едва приехав к отцу, лишь то что страстно желала ее видеть. Будто она могла подарить мне заветный ключик к спасению.
- Так, почему ты больше не танцуешь?
Глубоко вздохнула смиряясь с правдой, с тем что так долго не признавала, пока мама упрямо вбивала в меня реальность.
- Я поломана, травмирована, не годна ни на что, с меня не выйдет результата.
- Это все?
Я изумленно раскрыла рот. Словно должно было быть что-то еще, что-то, но я не знала. Марта Михайловна вздернула рукой, будто не в силах была больше держаться.
- Какова твоя цель?
- Что? В смысле? Теперь?
- Чего ты хотела от балета? Танца? Зачем все это?
- Эм... поступить, сцену большого и... гастроли. - будто зазубренную фразу выдала я.
- Что-то еще?
Пожала плечами, не зная как продолжать.
- Так значит ты танцевала лишь для достижения цели?
- Что? Нет, конечно нет! - горячо, упрямо выпалила и так же пылко продолжила - Я люблю это!
Люблю, пожалуй больше жизни, больше себя и даже... больше Никиты! Добавила уже про себя и охнула закрыв рот ладошкой. Лишь сейчас, пусть не в слух, но впервые осмелившись признаться в этом.
- Если твоя цель ни слава, ни медальки на веревочке и не всеобщее одобрение, почему остановилась?