Разруха, все что осталось от места что я когда-то любила, от того теплого, тихого уголка в моей жизни. В отчаянии, шоке, я бегала глазами по человеку напротив, пытаясь рассмотреть, узнать, будто напротив стоял незнакомец.
Я отказывалась сталкиваться с реальностью, слышать то, что слышала. Верить, в то что человек напротив мог быть так жесток! Это не мой Никита, не тот что улыбается принесенному чаю и любит классиков, не тот утонченный парень, которого знаю. Я не могла оторвать глаз. Не могла поверить, что сейчас, напротив стоял тот, кто еще вчера заботливо обнимал помогая устоять на ногах.
- Он увел у меня девушку, пусть расплатится! - глухо бросил Никита расправляя манжеты пиджака, сохраняя ледяное спокойствие.
Этот был чудовищем!
Я как прежде не любила Кирилла, не любила Киру, но и ничего не ждала от них. Пожалуй даже не удивилась тому что они скрывали свою тайну. Их поступки были эмоциональны, диктовались чувствами. Никита же был расчетлив, математически точен, я даже не сомневалась совершая этот погром он с точностью просчитал все риски и исходы.
То как поступал он пугало меня куда больше. Ведь он всегда был олицетворением идеала, моим идолом, примером. Я смотрела чувствуя как что-то внутри ломается, оставляя после себя пустоту. В миг ожидания, фантазии, иллюзорные мысли были разбиты в прах.
Никита отпихнул стул ногой и схватив пальто развернулся к выходу.
- Что ты сидишь Жень, идем? Нужно обработать твои порезы!
Он протянул навстречу ладонь предлагая помощь. Я подняла блестящие от слез глаза.
Глава 44
Все это было похоже на дурной сон, игру в которой мне забыли рассказать об условиях сделки.
Все путалось и мешалось, звенело не давая уложить мысли по стопкам. На глаза попался кусочек битого стекла, блеснул отразившись бликом на солнце в миг приковав внимание.
Мне казалось я чувствую мягкую податливость кожи, жжение и холод острия режущего плоть. Алые капли катились по коже, металлический запах забивался в нос. Знакомое пекущее ощущение роилось где-то в груди, заставляя ладони слегка подрагивать. Решение, казалось таким простым, знакомым. Только рука уже была истерзанна.
- Идем. - ворвался в мысли уверенный голос - Нам больше нечего здесь делать.
Я знала, это был побег. Побег от себя, побег потому что слаба и на грани. Знала, что-то не так, но все равно схватилась за его руку, вцепившись в эту возможность, словно она была спасением.
Вложила ладонь в его и будто перышко поднялась на ноги поддаваясь напору уверенных рук.
Все было обрывочным, туманным. Я плохо помню как на плечах появилось пальто, а его рука крепко сжала мою.
Что-то не так. Не так! Не так! Не так! Билось в груди. Но я продолжала идти за ним, шаг за шагом послушно ступая в след, не отводя глаз от спины в черном пиджаке. Он был моим метрономом задающим ритм, моим путеводителем, направляющим. На нас оглядывались работники, охрана обеспокоенно рассматривала наши лица, рукав рубашки перепачканный алыми пятнами. Мне казалось он не замечал ничего и я покорно следовала за ним, словно стоило ему отпустить я могла сбиться с ритма, больше не найдя ориентир.
Обрывки прошлой жизни мелькали перед глазами заставляя оступаться, путаться в ногах. Вот я увидела его впервые, ветер подхватил листы с резюме и незнакомец уверенно поймал их рукой. Теплая улыбка и сосредоточенный взгляд за монитором, наши вечера за работой. Вид открывающийся на ночной город, крошечные точки света в соседних окнах, что гасли и вновь зажигались. Танец, принадлежащий лишь нам двоим. Затертая кнопка у лифтов, ноги в черных лаковых туфлях. Сколько раз поглощенная своими делами, едва замечая жизнь и людей вокруг, я проходила мимо? Этот последний?
Неожиданно в воспоминаниях всплыли холодные, голубые глаза, веселый смех и низкий мужской голос называющий меня Женечкой.
Кабина тронулась в низ, взгляд зацепился за силуэт напротив.
Он не смотрел на меня и я могла беспрепятственно рассматривать его лицо. Аристократичный профиль, подбородок, чуть задранный вверх. Идеально выбритая кожа, казалась тонкой, нежной, завитушки на голове дергались в такст со словами, туманные глаза скрытые за очками были устремлены на циферблат.
Помню запах его машины, аромат мяты, что так часто улавливала от его рубашек. Улицы, кварталы мелькали один за другим сливаясь в бесконечную полосу незнакомых картин. Я не помнила как оказалась на этаже когда-то знакомого дома, необычные картины на стенах и руки, что опустились на талию.
Его пальцы, тонкие, длинные, торопливо шуршали расстегивая пуговицы рубашки. С заботой он перематывал мои раны. Прости, прости, слетало с губ. Он твердил это без конца, как мантру, в лифте, в авто и даже сейчас. Ему едва ли удавалось пробиться, сквозь туман в голове до меня доносились лишь смутные обрывки, смысл которых стирался.