— Эскиз вашего свадебного платья. — Уилбур взял ее за руку и подвел к спальне. — Не то чтобы вы не выглядели красавицей в вашем костюме, но почему бы вам не быть еще лучше, а? Идите, миссис О'Рейли поможет вам одеться. Да побыстрее, а то мы уже опаздываем.
— Мое… мое свадебное платье? — Сюзи ошеломленно посмотрела на Уилбура, готового вот-вот улепетнуть, а затем на Гарри, стоявшего с видом невинного младенца. — Гарри, вы купили мне свадебное платье?! — Она, как глупый ребенок, едва не разревелась.
— Конечно, это не традиционный подвенечный наряд с жемчугами, сердце мое, — официальным тоном, как если бы это была единственная форма их общения, ответил Гарри. — Хотя я позволил себе немного пофантазировать. Я надеялся, что вы будете рады и согласитесь с моим выбором.
Немного пофантазировать? Что это значит?
— Увидим, — нерешительно произнесла Сюзи и посмотрела на Уилбура, надеясь, что выражение его лица хоть что-либо скажет ей о подарке Гарри. Она не знала, что ей делать: радоваться или пугаться. — Надеюсь, там не чепец старой девы и не страшно уродливое английское платье…
— Стыдитесь, Сюзи, — лениво произнес Уилбур, приподнимая манжету и бросая взгляд на золотые часы «Роллекс». — Нам пора, мои дорогие. Поторопитесь, а накричать на нас вы всегда успеете, если, конечно, сочтете, что это необходимо…
Мысль о том, что она проиграла, взволновала Сюзи больше, чем содержимое таинственной коробки. Топнув ногой, она ушла в спальню и сильно хлопнула дверью в знак того, что не желает подчиняться приказам и не является капризным ребенком.
— О, Боже мой! — воскликнула она, медленно подходя к кровати, на которой миссис О'Рейли аккуратно разложила свадебный наряд. — Это восхитительно!
Платье было сшито из мягкого натурального шелка и украшено несколькими изящными искусственными пурпурными цветами, разбросанными по белоснежной ткани. Вырез был скромным, линия талии завышена, а под грудью проходила тонкая пурпурная бархатная лента. Такая же оборка шла по краю подола и красовалась на манжетах рукавов.
— Эти великолепные белые атласные туфли — тоже вашего размера, впрочем, как и шляпка. Такой шляпки я не видела, даже когда еще девочкой жила в Бруклине и мама покупала нам шляпки на Пасху. Я думаю, сейчас мы зачешем вам волосы наверх и заколем их на затылке. И еще, мисс Харпер, я думаю, вам это понравится, — миссис О'Рейли протянула Сюзи маленький бархатный футляр.
— Спасибо, — рассеянно произнесла Сюзи, беря футляр и глядя широко раскрытыми глазами на свадебный наряд. Гарри хочет, чтобы она выглядела как Мисс Регентство, как молодая леди его времени. Он не хотел оскорбить ее, а просто «немного пофантазировал». Это было приятно и трогательно. Гарри относился к ней так, как если бы она уже была его женой, а не женщиной, с которой он собирается заключить фиктивный брак.
Уж сейчас-то она точно разревется. Она еще больше уверилась в этом, когда открыла футляр и увидела кольцо с печаткой Гарри.
Оно было на нем, когда они впервые встретились.
Кольцо было из чистого золота с искусно выгравированной на крошечной овальной поверхности буквой «У». Но как оно могло оказаться в коробке с подвенечным платьем, которое Уилбур привез из Нью-Йорка? О да, Гарри «мастер» в том, что касается пересылки вещей по почте, разве не так?
Она бросила бархатную коробочку на постель и попробовала надеть кольцо на средний палец левой руки. Сидит великолепно.
— Я также выслала одно из ваших колец вместе с этим, так что мистер Лэнгли смог подогнать его точно по вашему размеру, — объяснила миссис О'Рейли, успев и сюда сунуть свой нос. — Разве оно не прекрасно?! Мистер Уайлд придумал все это более недели назад. Как романтично! Мистер Уайлд — самый большой романтик из всех мужчин, которых вы когда-либо встречали, не правда ли?
Сюзи искоса посмотрела на экономку, стараясь, чтобы широко улыбающаяся женщина не заметила блестевших в ее глазах слез.
Уилбур был весьма доволен собой. В течение этого часа он отправил маленький грузовичок с цветами к мировому судье и к тому же успел договориться с его женой, что она исполнит на церемонии старую добрую сентиментальную мелодию — и не беда, что на расстроенном пианино!
В это время Сюзи, робко поблагодарив Гарри за подарок, уединилась в своей спальне.
Гарри же пребывал в полном замешательстве: как следовало понимать поведение Сюзи — то ли она раздумала выходить за него замуж, то ли просто играет роль невесты, которой выпало несчастье предстать перед женихом в таком слишком закрытом платье, а не в мини… по-современному…
Меряя шагами комнату, он пытался втолковать себе, что хотел этим подарком сделать Сюзи приятное. Платье было особенным. Оно напоминало ему тот мир, который он покинул и который больше никогда не увидит снова. Мир, который был так не похож на этот.
Сюзи наверняка ни о чем таком не думала, надевая этот наряд, дополненный шляпкой, поразительно делавшей ее похожей на англичанку. Золотистая, гладкая кожа, такая же чистая, как мрамор, огромные голубые глаза… Она бы стала сенсацией сезона…
Если бы Сюзи Харпер дебютировала в 1813 году, он бы не смог подойти к ней ближе чем на пятьдесят ярдов. Ее окружали бы титулованные джентльмены, слагающие оды ее ресничкам и заказывающие ложу в оперу.
Если бы Сюзи Харпер дебютировала в 1813 году, он бы никогда не мог позволить себе большего, чем издалека молча поклоняться ей и искать утешения на дне бутылки.
Но Сюзи Харпер не дебютантка, и живет она не в 1813 году. Все его воспоминания о Лондоне, о его прошлой жизни развеялись как дым при мысли о том, что Сюзи Харпер здесь, рядом с ним, и они скоро поженятся. И Гарри почувствовал, что волнуется сейчас больше, чем когда зеленым юнцом должен был впервые появиться в лондонском свете.
Но обо всех ли мелочах церемонии позаботился Уилбур? Его восхищал этот человек и его многочисленные выдумки, особенно с цветами. Гарри был уверен, что Уилбур Лэнгли будет лично украшать цветами комнату мирового судьи.
Наконец Гарри очнулся от размышлений. Глубоко вздохнув, он взял себя в руки и последовал в гостиную, где находилась миссис О'Рейли. Он едва удержался от смеха, когда увидел головной убор этой женщины, напоминающий маленькую шляпную коробку, украшенную одной-единственной красной розой, качающейся при каждом ее шаге.
Уилбур совершил чудо, превратив крошечную комнатку мирового судьи в тенистую горную долину с более чем дюжиной высоких пальм, стоящих в корзинах по краям возвышения вместе с фиалками и снежно-белыми розами.
Мировой судья расположился под белой деревянной решеткой в виде подковы, с которой свисали глицинии. Гарри остался очень доволен увиденным.
— Вы, мистер Уайлд, должны стоять вот на этом месте, — сказала ему миссис О'Рейли, махнув рукой, в которой был зажат букет маргариток, направо от решетки. — А я уйду сейчас в другую комнату, но потом опять приду. Я буду посаженой матерью, это идея мистера Лэнгли. Ну, я пошла.
— Я так и подумал, мадам, — ухмыльнулся Гарри.
В это время жена мирового судьи начала играть на расстроенном пианино какую-то пьесу, жутко фальшивя.
Вновь появилась миссис О'Рейли, уже без шляпы с розой, ее широкое ирландское лицо сияло, когда она маленькими шажками приближалась к решетке. Гарри взглянул на дверь и увидел Сюзи.
Одетая в свадебное платье, в шляпке и с букетом фиалок, со скромно потупленным взором, она шла, опираясь на руку Уилбура. Ее грудь, к которой она дрожащими руками прижимала букет фиалок, высоко вздымалась… потому что она волновалась… потому что она вручала свою жизнь мужчине, которого почти не знала, которого избегала… но которого не могла бросить в мире, столь непохожем на тот мир, в каком он вырос.
Гарри захотелось убежать, не позволить ей принести себя в жертву, связать себя навечно с тем, кого она не знала, не любила. Но он постарался взять себя в руки, решив, что если сейчас совершит этот безумный поступок, если сбежит от Сюзи Харпер, то это будет величайшей глупостью с его стороны.
Но вот Сюзи подняла взгляд и увидела зеленые растения, увидела цветы, увидела решетку — и увидела Гарри.