– И как быть?
– Для начала выберемся, а потом я им задам!
Месяц спустя!
– Миша, я больше так не могу, – простонал Иванов, добегая восьмой километр по стадиону.
Слабак! А шума-то было!
– Еще два осталось, – прошелся я вдоль кромки, засекая время. – Давай-ка, поднажми, на последнем кругу показатели хуже.
– Да ты моей смерти желаешь! – тряхнул он головой, но спорить больше не стал, все-таки с места сдвинулся.
Правильно. Нечего прохолаживаться. Вскоре соревнования, а выдержки у кого-то кот наплакал. Совсем расслабились парни, уйдя с головой, кто в личную жизнь, кто просто решил полениться, проводя время в телефоне, растянувшись на диване.
– Миша, ну ладно они, я-то за что страдаю? – запыхтел Груздев, кажется, начиная ненавидеть своих товарищей.
Вообще-то, ни за что, конечно, но сейчас знать об этом Костику, пожалуй, не стоило во избежание непонимания со своими друзьями.
– Ты? За компанию. Чтоб парней не обижать, тоже еще два.
– Семейная жизнь на тебя плохо влияет! – выкрикнул он на вираже.
Вот тут Костя ошибался немного, личная жизнь, которая, кстати, начала бить ключом, влияла на меня прекрасно. Я, кажется, проживал свои лучшие годы и нарадоваться не мог, просыпаясь каждое утро с Алиной.
Зря, между прочим, сомневался и беспокоился, что ее круг меня не примет. Нет, дед отреагировал весьма спокойно, словно заранее все знал. А Филипп… ну кто бы брал его еще в расчет? И Алине, и мне было начихать на парня. Он негодовал, естественно, что свадьбу мы сыграли тихо, не сказав никому, просто пошли и расписались, чем огорошили всех друзей после. Но сделано все было не ради наследства, а по любви.
Без шума, кучи гостей и суеты. Скромно, тихо, как и мечтали где-то в глубине души. Возможно, просто еще присутствовал страх, что все так хрупко и озвучь посторонним, наше счастье обязательно кто-нибудь попытался разрушить.
В первую очередь, Алина нервничала, что узнает об этом Злата и Руслан. Но насколько мне было известно, Кожухову вообще в последнее время не до амурных дел и не до своих бывших.
У парня появились крупные проблемы и что-то подсказывало: без деда Орловой там не обошлось, хотя он уверял, что руку не прикладывал. Почти. А Злата… она ушла в подполье, только молва периодически разносила, что та сменила вектор, окучив какого-то старикашку и, видимо, обо мне она забыла, как о ночном кошмаре. Куда приятнее оказалось ей кататься на дорогих тачках с пенсионером, чем жить со мной в крошечной коморке. Оно и к лучшему.
Я ревности точно не испытывал, но и порадоваться за нее не мог до конца, словно ощущая, что все лишь игра с ее стороны. В любом случае меня это уже не касалось и слава богу.
– На сегодня все, дилетанты! – усмехнулся я, видя, как мои богатыри мечтали умереть, лежа на дорожке стадиона.
– Если бы ты знал, как мы тебя…
– Ненавидите?
– Любим, – простонал Глеб.
– Ага, всем сердцем, – поддакнул Артем.
– Заметно было, особенно, когда потащили ночью в лес.
– Ну, Миша, – замычал Иванов, – мы, как лучше хотели.
– И смогли, – фыркнул его приятель.
– И без меня, – откликнулся Костик.
– Не переживай, в следующий раз они тебя прихватят.
– Нет уж, спасибо, – замахал руками Груздев, – чтобы потом снова десятку бежать.
– Предатель, – забормотали пацаны, покосившись на Костю.
– Миша, а правда, что ты на повышение пойдешь?
– Кто сказал?
– Дядька мой, – произнес Иванов, перекатившись на бок. – Половина города на дыбы встала из-за твоей жены. Умеет она шороха навести.
Вот уж он тут прав на сто процентов.
– На повышение я не планирую, а вот школу сохраним – это уже победа!
– То есть ты не станешь директором, а продолжишь нас изводить?
– Пока да. Смиритесь!
– Да черт… – зашипел Артем.
– Алина готовит документы и в конце недели все решится. Думаю, отстоим.
– Ну если что, мы за тебя, Миш! – наперебой заголосили пацаны.
– Спасибо! Всегда знал, что вы не совсем пропащие.
– Ну, благодарим, – закивали они, а потом вытянулись по струнке смирно.