— Да ладно, ладно, не кипятись! — поспешно замахал я руками. — Это же просто шутка.
— Дурацкая шутка! Есть вещи, над которыми нельзя шутить! Ни при каких условиях!
— Ну извини, я не знал, что для тебя это так важно. Лучше расскажи, как бывший изгнанник удостоился такой великой чести.
Я познакомился с Римбольдом почти два года назад. Тогда он, бывший придворный парикмахер князя Друлла, был изгнан из княжества за разглашение государственной тайны. Оная тайна же заключалась в том, что Друлл, словно в насмешку над своим гордым прозвищем, захворал самой унизительной для гнома болезнью: у него стала вылезать борода и он был вынужден носить искусно изготовленную накладку. При вынесении приговора князь заявил, что Римбольд может заслужить прощение, если найдет в Спящих Дубравах месторождение драгоценных камней под названием эйлоны. Неслабое желание, если спросите мое мнение, поскольку эйлоны так красивы и попадаются настолько редко, что самый невзрачный из них стоит во много раз дороже любого бриллианта чистой воды. Да что деньги! Некоторые, если мой приятель Бон Гейме не врет, на полном серьезе считают эти камушки застывшими слезами Замученной Девственницы.
В свою очередь, мы с женой (правда, тогда она еще не была моей женой и ничьей женой вообще) и все тем же Боном Геймсом плыли в Спящие Дубравы спасать Глориного папу, короля Гройдейла Лейпольдта XIV. Ну да, не удивляйтесь, мой тесть — самый настоящий король. Впрочем, сейчас он в отставке по собственному желанию, хотя это дела и не меняет. Ну так вот, как оказалось, спасать драгоценного тестя вовсе не нужно, он и так неплохо устроился: стал ни много ни мало Верховным Лесничим Спящих Дубрав! С моей точки зрения, это куда круче, чем любой король, поскольку королей в мире — хоть пруд пруди, а вот Дубравы и их Лесничий — товар штучный. Как бы там ни было, но история эта долгая и запутанная, хотя и не лишена занимательности. Кроме шуток — я слышал краем уха, что по ее мотивам какой-то борзописец накатал целый роман с дурацким названием «Спящие Дубравы». Должно быть, переврал половину, шельма! Так что, если кто хочет подробностей, поспрошайте в книжных лавках.
Так это я все к чему: месторождение эйлонов в Дубравах и впрямь наличествовало, но их обитатели отнюдь не горели желанием видеть у себя в гостях толпы искателей сокровищ. А если эти обитатели чего-то хотят (или, как в данном случае, НЕ хотят), то они своего добиваются. Римбольда заставили поклясться Святыми Горами (а эту клятву еще не нарушил ни один гном), что он сохранит месторождение эйлонов в тайне. В качестве моральной компенсации Лесничий и Элейн вручили гному коробочку и приказали передать ее князю Друллу лично в руки.
Кто такая Элейн? О, об этой женщине я могу говорить долго и пространно… если, конечно, жены поблизости не окажется. Вы только не подумайте чего такого, они вполне себе дружат, и все такое. Но покажите мне хоть одну женщину, которой понравится, что ее муж хвалит в ее присутствии другую, тем более — говорит о ее красоте. А Элейн не просто красива — она ослепительна, восхитительна, бесподобна! К тому же невероятно умна и, по слухам, одна из самых великих магесс нашего времени. По крайней мере, те ее трюки, которые я видел, впечатляют. До появления в Дубравах моего тестя Элейн занимала должность Верховного Лесничего, но с радостью уступила ее старине Лейпольдту, а сама вышла за него замуж. В результате он получил замечательную жену, стабильную работу и практически неисчерпаемый источник магической энергии вкупе со всплеском собственных способностей, а она — обожающего ее мужа и возможность путешествовать по миру в свое удовольствие, поскольку Лесничий постоянно находится только в Дубравах и нигде более. Короче, обе стороны остались совершенно довольны.
Как бы там ни было, но в ответ на мою просьбу надутый гном буркнул под нос:
— Не расскажу!
— Расскажешь, расскажешь, куда ты денешься, — не согласился я.
Римбольд прищурился:
— А почему ты в этом так уверен?
— Да потому, что тебя просто распирает от желания рассказать об этом. И не только мне, но всем и каждому.
— Да ты… ты… — От возмущения мой приятель стал заикаться.
— Прав? — ехидно осведомился я. И как в воду глядел.
— Ты, конечно, помнишь ту коробочку, что вручил мне Лесничий? — скорее утвердительно, чем вопросительно, произнес Римбольд после секундной заминки. Я кивнул. — А если помнишь коробочку, то должен помнить и то, что мы с Элейн после этого немного поговорили на гномьем.