Наступила гнетущая тишина. Шон, казалось, был ошеломлен.
— Покончить с собой? — прошептал он. — Лора, неужели у тебя появлялись такие мысли?
— Ха! Ни разу, так что не надейся! — Лора снова опустилась на край кровати, поймав себя на том, что ходит по комнате так же, как Шон.
Он осторожно приблизился к ней, будто боялся, что она на него набросится. Но ведь она действительно подумывала о самоубийстве, и очень серьезно. Должно быть, это было написано у нее на лице, потому что Шон тихо, почти шепотом произнес:
— Если хочешь, я уйду. Поговорим, когда ты немного успокоишься. Прости, что расстроил тебя.
Лора презрительно хмыкнула и отвернулась, скрестив руки на груди. Вскоре она услышала, как тихо закрылась дверь. После этого она бросилась на кровать и стала молотить кулаками подушку.
Глава тринадцатая
— Когда ты перестанешь шляться по дорогам в поисках жены, которая так любит убегать? — спросил Кампион. — Почему ты ее просто не отпустишь?
— Замолчи! — Шон откинулся назад, чтобы пропустить официанта с кружкой эля. И зачем он только рассказал о новом побеге Лоры? Судя по всему, ему не удалось скрыть свои чувства — друг читал его, как открытую книгу. — Я не хочу это обсуждать.
— Верю! — рассмеялся Камп. — В любом случае, на этот раз мы точно знаем, что ее никто не похищал, а это уже кое-что.
Вчера Шон со страхом обнаружил, что Лоры нет дома — если, конечно, их временное пристанище можно было назвать домом. Он не ночевал там вот уже четыре дня, с тех самых пор, как нашел Лору и привез в Лондон. Ее одежда и чемоданы тоже исчезли. Значит, она уехала совсем. Проведя небольшое расследование, Шон узнал, что она села в почтовую карету и направилась в сторону Бедфордшира — к младшему брату и своим лошадям.
Между тем Кампион продолжал болтать:
— Если она поехала в почтовой карете, то можешь не беспокоиться — она в полной безопасности, как и вся почта. К тому же это дешево. Ты давал ей деньги?
— Пей и молчи, — сказал Шон, глотнув эля.
— Значит, она уехала в деревню, — с усмешкой продолжал Камп. — А зачем ей было это делать? Ведь она столько сил потратила, чтобы тебя заарканить. Тебе что, удалось разрушить ее иллюзии и показать подводные камни супружеской жизни?
— Удивляюсь, как это никто до сих пор не сломал тебе нос.
Пощупав свой нос, Кампион ответил:
— А что, это придало бы мне шарма… Почему она убежала, Шон?
Он спросил это очень серьезно, и Шон посчитал нужным объяснить.
— Это я ее вынудил. Стал призывать к раскаянию, как какой-нибудь проповедник: «Искупите грехи свои, и спасетесь». Я вполне заслуживаю того, чтобы меня поразила молния.
Камп поморщился.
— Да, ты иногда выкидываешь номера. Большой был скандал?
— Она попросила меня развестись с ней, — признался Шон.
— И ты отказался?
Услышав такой нелепый вопрос, Шон закатил глаза.
— Конечно, отказался! Я и не помышлял о разводе.
Камп несколько минут задумчиво барабанил пальцами по столу, а потом откинулся на спинку стула и сложил руки на груди, словно ставил диагноз пациенту.
— Ты все еще думаешь, что она лжет насчет твоего отцовства? Ребенок не твой? Значит, она уже имела опыт?
Шон вспыхнул и отвел взгляд.
— Возможно.
— Что значит — «возможно»?
— Но девственность можно разыграть! — будто оправдываясь, заявил Шон. — Мне ли не знать — я ведь вырос в борделе.
— Вот дурак! У тебя что, никогда не было невинной девушки?
— Откуда мне было ее взять? — проворчал Шон. — Во всем Лондоне вряд ли можно отыскать такую.
— Но ты ее любишь, даже не пытайся это отрицать, а то скомпрометируешь мои аналитические способности.
— Я и не стану отрицать, это правда. — Шон опустил голову на руки. — Камп, мне уже все равно, что она сделала. Я хочу ее вернуть любой ценой, и пусть она врет сколько угодно.
— А как же ребенок? Ты же будешь его презирать, как и любой мужчина на твоем месте.
Шон снова вышел из себя:
— Ребенок здесь ни при чем!
— Но он будет носить твою фамилию, — напомнил ему Кампион.
— Подумаешь, фамилия!.. Мне дали ее проститутки! Я ее сохранил исключительно назло деду. Невелика ценность!
Камп схватил Шона за руку и сжал ее.
— Тогда езжай за ней, Шон. Убеди в том, что любишь ее, несмотря ни на что, и что признаешь ребенка, чей бы он ни был. Вот тогда она и попросит у тебя прощения. Лора просто боится, но мне кажется, что она тебя любит. Ну как, ты сделаешь это?
— Сразу же после следующей кружки, — пообещал Шон, широко улыбнувшись Кампу в благодарность за совет. — Я угощаю.