ЛУКОЯРОВ. Ты еще молодой. Ты другую найдешь - или после меня. Потому что я с ней не смогу долго жить. Я не выдержу. Я ее убью или себя убью. Я не выдержу. Понимаешь, я терпеть не умею. Люди- звери и сволочи, и я этого не умею терпеть. У меня вся жизнь из-за этого наперекосяк. Начальничек один наехал на меня, я его в бетономешалку сунул.
ГАЧИН. Работающую?
ЛУКОЯРОВ. Нет. Но она водой залита была, чуть не утонул начальничек. Судить хотели, еле отмазался. А главное - бабы. Без них ведь нельзя, так?
ГАЧИН. Так.
ЛУКОЯРОВ. Слушай, Саша, ты не издевайся, пожалуйста. Я, конечно, не такой образованный, я мудрых вещей не говорю, но я говорю по жизни. И ты рожи не строй, ладно?
ГАЧИН. Я не строю.
ЛУКОЯРОВ. Ну, значит, мне показалось, извини. Так вот, бабы. Женщины. Девушки. Я их столько имел, сколько у тебя волос на голове. Но суть не в этом. Я по молодости как их проверял? Я хорошо зарабатывал. И я вел девушку в ресторан. И обрати внимание на ситуацию. Она пришла со мной, так? Она угощается за мой счет, выпивает - но даже не в этом дело. Она со мной пришла. И каждая! - я тебе серьезно говорю! - каждая головой вертит! Понимаешь? Она со мной пришла, садится - и тут же начинает вертеть головой! Кого ищет? Зачем? А так, на всякий случай. Понимаешь? То есть если по человечески: ты пришла со мной, так? Беседуй со мной, гляди на меня, ведь ты со мной пришла. Зачем головой-то вертеть? Я же на тебя смотрю, я головой не верчу! Обидно, понимаешь? Я одной в морду прямо дал, у нее шея вот так вот, на триста шестьдесят градусов вертелась!... Понимаешь?
ГАЧИН. Не понимаю. Люди - подлецы, бабы - предательницы и головой вертят. Зачем же ты вдруг... То есть представим такую маловероятную возможность, что она в тебя влюбляется, бросает мужа и так далее. Но ты же сам говоришь, что не вытерпишь. Ревновать начнешь, ее убьешь, себя убьешь. Зачем?
ЛУКЕЯРРОВ. Не знаю. То есть пусть она даже стерва, даже точно стерва, но вот головой она не вертит.
ГАЧИН. А ты был с ней в ресторане?
ЛУКОЯРОВ. Я без ресторана вижу. Я вот с ней говорил - и она так смотрела... Так слушала! - как человек человека, понимаешь? Первая женщина так слушает. То есть что ты говоришь, то она и слушает, понимаешь?
ГАЧИН. Понимаю. Это ты заметил точно. Но она и меня так слушала.
ЛУКОЯРОВ. Пускай! Но когда она со мной - она со мной! Без притворства, понимаешь? Другие тоже умеют: ах, только тебя, только тебе! Очень ловко получается. А у нее как-то просто - и честно, понимаешь? Она со мной - и со мной, и все! А остальное - прощу!
ГАЧИН. Точно простишь?
ЛУКЕОЯРОВ. Не знаю... Главное - женщина! Все звери и сволочи, а она - женщина!
ГАЧИН. Похоже, вы просто впервые в жизни влюбились, Дмитрий Сергеевич.
ЛУКОЯРОВ. Это мое дело. Ты только не мешай, Саша. Ты ей нравишься, я вижу, хотя ты и не смог. Ведь не смог.
ГАЧИН. И ты не смог.
ЛУКОЯРОВ. И я не смог. Это только твой Паша-придурок поверил. Ты давно с ним дружишь?
ГАЧИН. Давно. Он не придурок. Он на тебя похож.
ЛУКОЯРОВ. Неужели?
ГАЧИН. Он тоже всех людей считает сволочами, только ты к этому привык, а он никак не привыкнет. С детства. Дергается, психует. Жену измучал. Она его лет десять терпела. Ревнивый страшно. Причем она сперва даже и не помышляла. Она со злости и начала. Со мной даже.
ЛУКОЯРОВ. Нехорошо. Где же твои эти самые? Принципы твои где? Дружба - святое дело!
ГАЧИН. Дружба дружбой... Я ему завидовал. Надо же, такая женщина за такого дурачка вышла. А она его любила просто. Ну, я ему и нагадил по-дружески. Я не старался, она сама... Мне даже приятно было: и ты, значит, не хрустальная. А казалось-то, казалось!
ЛУКОЯРОВ. Ты сейчас будешь смеяться, но я скажу. Я просто скажу: мужик он от природы кто? Охотник. Убийца. Воин. Сволочь, то есть. То есть зверь. Ну, то есть... Ну, понятно, в общем... Но женщина! Она мать, так? Она это самое... Она хранительница очага! Она женщина! Мужики осволочились, ладно. Но женщина должна остаться или нет? Смешно говорю?
ГАЧИН. Да нет. Вещи, конечно, известные, обычные. Но до чего иногда приятно послушать обычные вещи...
ЛУКОЯРОВ. Значит, договорились? Не мешаешь мне? Ты ведь знаешь про это, женат был, любил ведь ее?
ГАЧИН. Не был я женат. Просто - уезжал. Уехал на шесть лет, хотел... Да мало ли... Ничего не вышло. Вернулся. Как уехал, так и вернулся. И меня это, как бы тебе сказать...
ЛУКОЯРОВ. Угнетало?
ГАЧИН. Спасибо. Угнетало, вот именно. И вот я пришел к кому-то, выпил - и начал заливать. Что встретил необыкновенную женщину, отбил ее у мужа, любовь до гроба и так далее. А она умерла у меня на руках. Море слез и цветов, буря оваций. Нет, серьезно. Меня как артиста в разные дома приглашали - чтобы послушать. Люди любят красивые истории. Но я ведь знал, что так и будет. Что будет женщина. Что я с ума сойду.