ЦАПЛИН Опять софистика сплошная, тошнит!
ЛУКОЯРОВ. Можно слово в умный разговор вставить? (Цаплину.) Я хочу
знать. Вот вы сказали: гадость? Что вы имели в виду?
ЦАПЛИН. Я имел в виду, что он смирился с человеческой подлостью - а значит и с собственной!
ЛУКОЯРОВ. Так. Еще и подлость. Вот я и спрашиваю конкретно: что гадость - и что подлость? Она гадость - или я? Или то, что между нами было? Почему это - гадость?
ЦАПЛИН. Я так не сказал.
ЛУКОЯРОВ. Нет, сказал. Ты мне с первого взгляда не понравился. Ты кто такой? Ты почему меня считаешь последним дерьмом? За что? А? Если б ты с ней был - тогда, ах, как благородно! А я - гадость и подлость! Так или нет? Короче. Ты сейчас за оскорбление просишь у меня прощения. Понял?
ЦАПЛИН. Я никого не оскорблял.
ЛУКОЯРОВ (включает дрель). Ты очень храбрый? Тогда стой спокойно. (Приближается.) Итак, ты просишь прощения?
ЦАПЛИН. Нет! Ни за что! Отойди, дурак!
ГАЧИН (подходит у Лукоярову). Хватит, в самом деле. Не смешно.
ЛУКОЯРОВ (выключает дрель). Ладно. Из уважения к тебе.
ЦАПЛИН. Спелись! Подлецы быстро узнают друг друга.
ГАЧИН. Ты трус, Цаплин. Ты, правда, храбрый трус. Тебе легче остаться на месте перед дулом пистолета, чем бежать. Бежать тебе страшнее, ты боишься отвернуться от пистолета, ты боишься того, что сзади.
Пауза.
ЦАПЛИН. А я все равно не верю!
ЛУКОЯРОВ. Спроси у нее. Если она скажет.
ЦАПЛИН. И спрошу! И спрошу!
ОЛЬГА (появляется). О чем речь?
ЛУКОЯРОВ. У него вопрос.
ОЛЬГА Какой?
ЦАПЛИН. Глупый вопрос, пошлый банальный вопрос. Обычное обывательское любопытство.
ОЛЬГА. Я слушаю.
ЦАПЛИН. Кто ваш муж, если не секрет?
ОЛЬГА. Мой муж - мужчина. Он молод и красив, он сейчас за границей. Он не связан с криминалом. Что вас еще интересует?
ЦАПЛИН. Да нет, я, собственно...
ОЛЬГА (Гачину). А у вас есть вопросы?
ГАЧИН. Вы же знаете, что есть.
ОЛЬГА. Нет, не знаю.
ГАЧИН. Знаете. Так что задайте себе сами и сами ответьте.
ЦАПЛИН. Саша напускает тумана, как всегда.
ОЛЬГА. А у меня есть вопрос.
ГАЧИН. С удовольствием отвечу.
ОЛЬГА. Я все-таки не понимаю, зачем вам вот это: блуждать по ночам? Надеетесь кого-то встретить?
ГАЧИН. Скорее да, чем нет.
ОЛЬГА. Кого?
ГАЧИН. Не знаю. Если б знал, я бы не ходил.
ОЛЬГА. И давно ходите?
ГАЧИН. Давно.
ЦАПЛИН. С тех пор, как умерла его жена.
ОЛЬГА. Извините.
ГАЧИН. Он врет. То есть жена умерла, но это не связано. И я не ищу женщину, похожую на мою жену.
ОЛЬГА. Ладно. Знаете, вы все-таки немного поработайте. Сюда к вечеру прораб может зайти. Он поймет, работали или нет.
Направляется к двери.
ЛУКОЯРОВ. Оленька!
ОЛЬГА. Да?
ЛУКОЯРОВ. Вам понравилось?
ОЛЬГА. Что?
ЛУКОЯРОВ. Ну, как мы с вами... поговорили?
ОЛЬГА. Скорее нет, чем да. Извините. (Уходит.)
ЦАПЛИН. Это блеф. Ничего не было. Я уверен.
ЛУКОЯРОВ. Скорее нет, чем да! А ведь не остыла еще! (Цаплину.) А
ты чего так расстраиваешься? Нравится она тебе? Так иди и пробуй! Я понял, она - щедрая душа. Муж за границей, она с ума сходит в одиночестве, Темперамента дополна, а тут три мужика здоровых. Она страшно возбудилась.
ГАЧИН. Грубо - и так невероятно, что похоже на правду. Или я совсем в людях не разбираюсь.
ЦАПЛИН (Лукоярову). Этот престарелый юноша вбил себе в голову, что он все понимает в людях! (Гучину.) Иди, попробуй! Ты же сам сказал, что ничему на свете не удивляешься! Иди - и удивись!
ГАЧИН. Я попробую. Сегодня уже поздно - и после такого гиганта... Я попробую завтра. ( Лукоярову.) Вы не против, Дмитрий Сергеевич? Вам не жаль делиться? Я не буду говорить ей о том, что вы нам рассказали. Кстати, вы смотрели на нее слишком откровенно. Она могла подумать, что вы уже похвастались.
ЛУКОЯРОВ. Я поклялся, что никому - ни слова.
ЦАПЛИН. Ну, и молчали бы!
ЛУКОЯРОВ. Мало ли что я бабе пообещаю. Я люблю их обманывать. И людей вообще... Эх, автомат бы крупнокалиберный!
Берет дрель, сверлит.
Ольга проходит из одной двери в другую. Возвращается.
ОЛЬГА. За вами приехали.
ЛУКОЯРОВ. Все хорошее кончается. До свиданья, Оленька. Спасибо за все.
ОЛЬГА. До свидания, Дмитрий Сергеевич.
ЦАПЛИН. Наше вам с кисточкой!
ОЛЬГА. И вам того же! (Смеется)
ГАЧИН. До завтра, Ольга.