Выбрать главу

Рэндел выключил телевизор. У него была дурацкая привычка выключать телевизор, никого не спросив. Некоторое время он стоял у погасшего экрана, не обращая никакого внимания на просьбы окружающих досмотреть передачу. Самое интересное, что никто не знал, почему он это делает. Ему нравилось делать это, и все.

Гуляя по Лондону, Дон нашел магазин, специализировавшийся на продаже джинсов, кожаных ботинок и ковбойских шляп. Это был именно тот бизнес, которым он хотел бы заняться.

На следующий день во время обеда он заявил:

– Я хочу вернуться домой.

– Скучаешь по Карле? – спросила Мэри.

– Ты сошел с ума! – воскликнула Бет.

– Не увидеть Италию и Грецию? – возмутился Джей.

Мэри печально произнесла:

– Ты можешь вернуться домой, если хочешь начать новое дело и быть рядом с Карлой. – Вместе с тем она понимала, что с отъездом Дона их семья, подобно оброненной китайской фарфоровой тарелке, даст трещину. Рэндел, казалось, не слышал их разговор.

Дон уехал на следующей неделе. Возвращаясь домой из театра, Мэри, Джей и Бет встретили его в вечерних сумерках под проливным дождем на Кенсингтон-стрит. Он шел на вокзал.

– Рэндел дал достаточно денег? – спросила Мэри.

– Да, но я не уверен, что он в курсе моего отъезда, – ответил Дон.

– Будь осторожен. Скажи Карле, что мы все ее очень любим.

– Непременно. Мы с ней приготовим все к Рождеству и к вашему приезду – витраж с мадонной, над окном, у парадной двери, – и вообще все необходимое, – сказал Дон, поцеловав ее. Он обнял Бет, похлопал Джея по спине и ушел.

Втроем они направились домой по узкому мокрому тротуару. Все хранили молчание.

Ожидая, когда можно будет перейти дорогу, Мэри заметила за окном одного из домов дюжину черных глаз, похожих на кнопочки, смотревших на нее.

Она и раньше видела их: эти глаза принадлежали сваленным в кучу старым игрушкам: выцветшим медвежатам, утятам, щенкам. Кто забыл их здесь? И почему они лежат до сих пор на виду у всех прохожих? Игрушки абсолютно выцвели, как будто провели многие годы под палящим солнцем, которое их отбелило.

Пересекая улицу, Мэри обернулась еще раз, бросив взгляд на окно. Дождь стекал по стеклу, как будто это были слезы, струившиеся из глаз игрушек.

Заметил Рэндел, что Дон уехал? Целыми днями просиживал он в комнате, вперив свой неподвижный взгляд в стену. Он прерывал свое оцепенение только для того, чтобы пойти в ванную комнату покурить.

– Папа, ты должен выйти погулять, – сказал Джей. Они убеждали отца побродить вдоль Гринвича. Мэри подумала, что мысленно он давно уже там побывал. Интересно, видел ли он лондонские доки, протянувшиеся на десятки миль, судно «Катти Сарк» с человеческой фигурой в виде украшения носовой части?

Рэндел плелся далеко позади них, когда они спустились в трюм «Катти Сарк». Здесь стоял затхлый запах морской воды.

– С отцом что-то не так, – сказал Джей. – Я думаю, ему было бы значительно лучше, если бы он отрывался от своего кресла и вина и почаще гулял по городу.

Мэри ничего не сказала в ответ. Она внимательно рассматривала носовую часть удалявшихся в море кораблей. Мэри попыталась прочесть надпись на деревянном корпусе «Авраама Линкольна».

– Отец сутки напролет проводит в ванной и даже не ходит больше в библиотеку, – сказала Бет.

– Невероятно. Мы живем в центре Лондона. За это время мы посетили Тейт, Национальную галерею, концертный зал «Алберт-Холл», «Ковент-Гарден», аббатство, а он все сидит и занимается какой-то писаниной, – возмутился Джей.

– Он почти закончил писать свою новую книгу, – возразила Мэри. – Мне останется только напечатать ее, когда мы вернемся домой.

– Хорошо, хорошо, – сказала Бет.

– Ну, это уже что-то, – заметил Джей.

«Диана», – прочла про себя Мэри. – Корабль построен в 1799 году. Он ходил в Арктику на поиски северной экспедиции Джона Франклина и затонул…»

– Мы вытащили его сегодня на улицу, – сказала Бет и посмотрела на Рэндела, который шёл вдоль покинутых кораблей.

«Моод», – снова прочла Мэри. – Парусное трехмачтовое судно водоизмещением 1108 тонн, построенное в 1878 году. Оно давно уже стало непригодным для плавания».

Рэндел отрешенно бродил среди кораблей, его взгляд скользил по ним, однако мысли его были где-то совсем далеко.

«Грейвсенд». Шхуна, водоизмещением в сто тридцать тонн, построенная в 1867 году в Салкомбе. Первое ее название – «Весна». В прошлом это одна из самых быстрых шхун Салкомба по перевозке фруктов, которая была построена специально для Вест-Индской торговой компании. Затем она перешла во владение другой компании и была переименована в «Грейвсенд».

ГЛАВА 6

– У нашего отца выросла борода. Он совсем зарос, – сказала Бет в субботу за завтраком. За эту последнюю неделю они убедились в том, что Рэндел совершенно не слышит их разговоров, даже когда речь заходит о нем самом. Вот и сейчас он был совершенно безучастен. Сидя напротив Мэри, он уткнулся в свой салат, в то время как Бет пошла в ванную помыть руки.

– Папа, ты ли это? – Джей коснулся руки Рэндела.

– Конечно, я, – сказал Рэндел, удивляя всех. Он посмотрел на Джея. – Читали вы газеты?

– Газеты? – переспросил Джей.

– Атомная война. Как глупо, – сказал Рэндел. – Все дело в том, что вы не читаете газет.

Взволнованная Бет быстро вернулась из ванной комнаты.

– Там разбито стекло, – сказала она.

– Что могло случиться? – взволнованная, Мэри встала из-за стола. Они бросились в ванную комнату. Рэндел оставался на месте. Холодный ветер устремился в открытое окно.

Джей вышел в маленький дворик.

– Мама, – крикнул он, вернувшись в дом. В руках он держал бритву Рэндела и пакет с лезвиями.

– Он выбросил все это в окно.

Все трое пошли в спальню и закрылись там.

– По всей вероятности, он болен, и мы не сможем послезавтра поехать в Грецию, – сказала Мэри.

– Но мы уже купили билеты. Вернут ли нам за них деньги? – спросил Джей.

В дверях спальни появился Рэндел. Рот его был полон салата. Он промычал: «Атомная война, а вы все едите это дерьмо!» Куски пищи разлетелись изо рта во все стороны. Разъяренный, он изо всех сил хлопнул дверью.

– Я должна показать его врачу, – сказала Мэри, – а вы поезжайте в Грецию и Италию. Поезжайте и хорошо проведите там время.

– Без тебя? – спросила Бет.

– Плохая шутка! – сказал Джей, присаживаясь рядом с ней на кровать.

– Нет, я серьезно.

– Но, может быть, он не так уж и плох. Может, ему станет лучше завтра… – не очень уверенно сказала Бет.

– Он провел большую часть прошлой ночи, изучая маршрут, – сказала Мэри. И добавила: – Если за нами заедет машина светлого цвета, это будет означать, что атомная война не начнется. Но если она будет темного цвета, то мир взорвется в течение двадцати минут. Рэндел в этом уверен.

– Ой, мама! – воскликнула Бет.

– Я знаю одного психиатра в Лондоне, которого мне порекомендовал доктор Паркер, – сказала Мэри дрожащим голосом.

В течение всего путешествия она старалась не замечать того, что неизбежно должно было случиться. Но вот оно пришло. Эту беду она всегда распознавала по комку, сжавшему ее горло, и постоянно влажным рукам.

– Позвони ему немедленно, – сказала Бет. – Может быть, когда доктор завтра осмотрит его, он может дать ему какие-нибудь таблетки, все уладится, и мы вместе поедем.

– Я думаю, что ни один доктор в субботу не придет, – сказала Мэри.

– Все же давай попробуем. Позвони. Я закрою дверь и отвлеку отца разговорами, чтобы он ничего не услышал, – предложил Джей.

Мэри дрожащими руками набрала номер телефона доктора. Бет стояла на карауле. Телефон в квартире был платный. Она держала наготове монету с изображением профиля английской королевы и старалась четко выговаривать каждое слово.