— Идет, — мило улыбнулась она и поправила сползшие на нос очки.
У нее тоже был изумительный низкий голос…
А Юлька больна надолго и всерьез, и помешать им некому..
Без пятнадцати шесть в кабинет неожиданно вошла Валентина. Тихий океан серых глаз…
Шеф явно торопился уезжать и нервничал.
— Что? — спросил он недовольно. — В воскресенье, как всегда, в двенадцать…
Сильно споткнулся на первом слове…
— У нас серьезные проблемы, задержись, — сказала Валентина.
И положила на стол несколько бумаг.
— Без Юли все ломается и катится в тартарары.
Вот посмотри, что подписала Петрова…
Тарасов глянул и опустился на стул. Валентина с интересом, пристально изучала выражение лица президента. Оно стало жестким и властным. Сейчас заклокочет дремлющий вулкан…
— За что это мы должны платить? За неполученный товар?! Что за странные, не согласованные со мной предоплаты? А из чьего кармана?! Она совсем ополоумела?!
Валентина безразлично пожала плечами. Тебе виднее, шеф… Ты здесь самый главный…
Тарасов шарахнул кулаком по столу. Валентина не пошевелилась.
— Тамара, — тихо, запутавшись с первым слогом, сказал в трубку босс, — Петрову немедленно ко мне!
Тина, ты останься!
Она снова меланхолично пожала плечами. Денежные документы Валя случайно обнаружила на днях на столе новой бухгалтерши-растрепы… И взяла себе: хотела либо посоветоваться с Юлькой — как лучше себя вести? — либо подождать ее выхода… Но ждать было больше нельзя.
Они остановились в коридоре возле темной и, как предполагалось, пустой комнаты… Но там не ко времени оказалась непутевая офисная уборщица Зина, вдруг решившая привести несчастную каморку в очередной раз в порядок…
Болтливая баба не утерпела. Валентина вошла в комнату своих подчиненных в тот момент, когда они все, задыхаясь от восторга, слушали явно приукрашенный, изобилующий множеством присочиненных деталей и подробностей рассказ уборщицы Зины о том, как «эта ваша вся из себя важная Жанна Александровна — не подступись! — прямо вешалась — ни стыда, ни совести! — на президента».
— А он что? — спрашивали с горящими глазами менеджерши.
Сейчас моментально разнесут повсюду эту свежевыпотрошенную новость…
— Да что — он? — пожимала плечами Зина уборщица. — Мужик — он и есть мужик! Ему жена не жена, дети не дети! Эта ваша Жанна его так облапила, что он прямо весь, бедный, затрясся!
— От злости? — спросила юная менеджерша.
— Дура ты! — сказала Зина. — Молодая еще, глупая! Чего выдумала — от злости! Как же! Ты мужиков-то в натуре видела? Сказал, что в шесть заберет ее у магазина на углу… Сама все слышала!
— Зина, вы слишком много слышите! — холодно заметила до этого никем не замеченная Валентина. — Идите и работайте! И вам, коллеги, я тоже советую заняться делами!
Она вышла, вернулась к себе, быстро нашла необходимые бумаги и взглянула на часы. Было без пятнадцати шесть…
— Где ты нашла эти документы? — спросил президент у Валентины, пока ничего не подозревающая Жанна шла по коридору к кабинету.
Валентина замялась. Сказать правду — значит подставить новую бухгалтершу, которая теперь здесь долго не задержится… Хотя у нее все равно конец один — бумаги ею завизированы.
— В бухгалтерии, — нехотя сказала она. — Валялись неприбранные… Нужно как можно скорее вылечить Юлию… Я не хотела тебе говорить, но Петрова давно уже абсолютно ничего не делает! Ленивая, бездарная и гладкая, как кафельная плитка. Не за что зацепиться.
И подумала про себя: делает, конечно, и еще как делает — интенсивно ищет себе мужа-москвича…
Солидно-обеспеченного. А жена для нее не препятствие.
Вошла Жанна. Рекламное сияние на ее лице слегка потускнело, а потом и совсем исчезло при взгляде на президента.
— Почему вы это подписали, не согласовав со мной? — спросил он, совершенно не справляясь с неподвластными словами.
«Дело сделано! — торжествующе определила Валентина. — Он никому никогда не простит желания даже на мгновение подменить его и стать выше…»
Воплотить в жизнь новогодний совет Ольги Николаевны выпало на долю Валентины.
— У вас есть гарантии, что это все будет оплачено?
Письменные? Где они?! Вам не кажется, что вы слишком много на себя берете?!
Ему с трудом дались эти несколько фраз. Валентина опустила глаза: когда он волновался, его тревога передавалась и ей.
— Вы не беспокойтесь, Артем Максимович! — попыталась кое-как выйти из положения Жанна. — Я все улажу! Там нас не обманут…
У президента окаменели скулы:
— Обмануть могут где угодно!
Вот уж настоящая правда…
— Но не это главное! Главное, что вы, я смотрю, довольно успешно осваиваете несвойственные вам функции! Вы прекрасно знаете, что я распорядился каждый — каждый! — финансовый документ согласовывать со мной! Я этих бумаг не видел! Кроме того, они вообще валялись абсолютно бесхозные на столе в бухгалтерии! Вы за бухгалтерией не следите?
А это ведь одна из ваших прямых обязанностей!
Главный бухгалтер с завтрашнего дня свободна!
Срочно ищите новую! Справьтесь, как себя чувствует Юлия Леонидовна! Нам ее очень и очень не хватает! Кстати, я вас тоже у нас в фирме не задерживаю…
Валентина боялась поднять глаза, чтобы Жанна не увидела в них то, чего ей все-таки при любом раскладе видеть не стоило. Впрочем, Жанне было не до Валентины…
— Я хотела бы объяснить… — попробовала Жанна сделать еще одну попытку что-то исправить.
Но она знала шефа куда хуже, чем Валентина и Юлька. Исправить здесь уже ничего было нельзя.
— Мне больше ваших объяснений не требуется! — Президент встал, считая аудиенцию оконченной. — Валентина Семеновна, задержитесь ненадолго…
Валя с трудом сдержала смех, вспомнив Мюллера и Штирлица, но тотчас притихла под бешеным взглядом шефа. Жанна неслышно исчезла.
— Что ты хохочешь?! Тебе смешно? — спросил Тарасов. — Я чуть не грохнул по ее милости за здорово живешь прорву денег, а ты веселишься!
Он мялся и терялся перед каждой буквой…
— Но ведь не грохнул же! И как раз по моей милости! — вывернулась Валентина.
Он едва улыбнулся:
— К походу готова, находчивая?
— Всегда, президент! А что передать Юленьке?
«Мой конь притомился, стоптались мои башмаки?..»
Он снова стиснул тяжелые кулаки:
— Какие вы все, бабы, ядовитые! И ты. Тина, не исключение! Просто язык чешется брякнуть какую-нибудь гадость! Дамские штучки!
— Значит, я так ей и передам: ты очень ее любишь и жестоко скучаешь без нее! Просто погибаешь в невыносимых страданиях! И моратория объявлять не собираешься! Она будет счастлива!
И Валентина вышла из кабинета. Тихий океан серых глаз…
Тарасов сидел за столом, уперевшись взглядом в стол, изнемогающий под бременем тяжелых, в любой момент готовых к бою кулаков.
Результат имеет силу приговора.
Юля в настоящем детском восторге выслушала подробный отчет Валентины об отставке Жанны.
— Сушечка! — На радостях Юлька расцеловала Валю. — Я уж не чаяла, когда это произойдет и случится ли вообще! Ты такая молодчина! А вдруг она передумает и заберет свое заявление назад?
Валентина прикусила губу:
— Сделай так, чтобы он его не отдал! Сумеешь?
— Я постараюсь! — проворковала Юлька и, не стесняясь Валентины, вне себя от радости, набрала знакомый номер. — Мне Валечка все рассказала! — выдохнула в трубку Юля. — Подробности, которые называются деталями. Я скоро выйду на работу! Дня через два! Ты когда вырвешься?
Юлькина мордашка слегка поскучнела. Валентина отвела глаза.
— Да, конечно, хорошо… — бормотала грустная Юлька. — Позвони…
Она положила сотовый на стол и снова уставилась на подругу. Несколько удивленно.
— Девушка, разрешите с вами познакомиться! — вдруг сказала она, словно только что рассмотрела Валентину. — Ты шикарно выглядишь! Может быть, и мне тоже ходить с тобой вместе в походы"? Раз это так здорово отражается на лице и фигуре! А куда ты ходишь? Это далеко?