— Ты разве не играешь в волейбол? — удивляется Джи, прекрасно помня, что в университете Кан Тэхён принимал активное участие во всех спортивных мероприятиях.
— Мы забыли взять воду, — пожимает плечами он, следуя рядом Тёджи. — Не присоединишься?
— Без меня.
На секунду кажется, что Тэхён грустнеет, но эта мысль тут же испаряется:
— Модный прикид, — вскидывает брови Тэхён, и Джи отчётливо слышит в его словах сарказм.
— Если будешь издеваться, то получишь в глаз, — косится на него Джи, но Тэхён лишь усмехается, вовсе не страшась её угроз. — Что было, то и надела.
— Почему ты всегда так остро воспринимаешь мои слова? — он смотрит на неё в упор, не давая возможности проигнорировать.
Солнечные лучи заплетают его волнистую чёлку в мелкие косички, а и без того медовая кожа кажется уже загорелой. Он одет в простые шорты и кофту, но даже в этой одежде выглядит стильно. Да, кто-кто, а Кан Тэхён может позволить себе дружески пошутить над кем-то по поводу стиля. Но чёрт, не над Тэджи же, в конце концов — она ведь пострадавшая.
Этот придурок просто стоял и смотрел, как она тонет, а теперь ещё и издевается.
— А почему ты всегда пытаешься меня уколоть?
— Это не правда, — он отрицательно качает головой. — Но ты продолжаешь делать вид, что я враг народа.
— У тебя мания величия, — цокает Джи, отворачиваясь. — Если это твоя манера шутить, то это — моя манера разговаривать.
— Ясно, — фыркает Тэхён, а Тэджи хочется схватить его за шиворот и хорошенько встряхнуть.
Раз он такой неравнодушный, то какого чёрта просто стоял и смотрел, как она идёт ко дну? Почему не прыгнул в воду раньше Сындже? Почему не протянул руку, помогая выбраться из бассейна? Почему не обнял, когда она так ждала этого?
Почему? Почему? Почему?
Какого чёрта она вообще об этом так сильно переживает? Она всё ещё ненавидит его — уже совершенно по другому поводу, — но всё же ненавидит. И эта ненависть концентрируется где-то под рёбрами, что от спазма в грудной клетке становится больно вдохнуть.
— Тебе не хорошо? — хмурится Тэхён, замечая, как Джи прикладывает руку в груди.
— Всё нормально, — фыркает она и сильнее отворачивается, не желая, чтобы Кан Тэхён продолжал изучать её лицо. — Просто спазм. Сейчас пройдёт.
— Если что, у меня есть с собой спазмолитик, так что…
— Твоя забота мне не нужна, — отрезает Джи, всё же снова поворачиваясь к нему. — Поэтому не надо делать вид, что тебе не всё равно и всё такое.
— Но мне не всё равно, — бесцветно отвечает он, глядя на неё в упор, чем вызывает неловкость.
— А должно быть всё равно.
— Запрещаешь мне? — он вскидывает брови, будто и правда удивлён.
Да, чёрт возьми, запрещает. Джи запрещает ему стараться быть милым. Проявлять заботу и неравнодушие. Обнадёживать, а потом самолично топить эти надежды в мутной воде их общего прошлого.
— В этом поедешь? — из летней кухни выходит Сындже, тут же замечая приближающихся Джи и Тэхёна.
— А что, в супермаркете есть дресс-код? — усмехается Джи, прибавляя шаг, чтобы оторваться от Тэхёна.
— Мы дадим взятку охране, если не будут впускать, — шутит Сындже, и она не может сдержать смешок, прикрывая рот рукой.
— Вы куда-то собираетесь? — не понимает Тэхён, глядя коллегам в след. Они идут в сторону небольшой парковки, где стоят два минивэна, на которых приехала съёмочная группа, и внедорожник хозяина турбазы. Никто не даёт Тэхёну ответа, а он не может сдержать возмущения: — Алло! Вы куда? — и снова никакого ответа. Тэхёна распирает от негодования и обиды, за которыми прячется ревность. Так что он, мгновение поколебавшись, выругивается себе под нос и спешит догнать парочку. — Вы куда? — голос сбивается, но не от бега, а от непонятно откуда взявшегося волнения.
— Мы взяли всё для барбекю, кроме мяса, — усмехается Сындже, оборачиваясь на Тэхёна, пока сам обходит капот внедорожника.
— И? — не понимает Тэхён.
— Кто-то должен съездить в магазин, — устало поясняет Джи, открывая себе дверь переднего сиденья.
— Почему именно вы двое? — Тэхён выставляет руку, закрывая дверцу обратно и тут же ощущая на себе недовольный взгляд Тэджи:
— Хочешь меня заменить? — сквозь зубы шипит она, глядя на Тэхёна снизу верх. Он всё ещё преграждает ей дорогу, поэтому Джи только и остаётся, что смотреть на него, мысленно проклиная.