— Может, всё-таки оставим её здесь? — ворчит Тэхён, и Джи моментально поворачивает голову в его сторону, точно хищный коршун, заприметивший добычу:
— Кан Тэхён!
С этими словами Джи резко дёргается в сторону, пытаясь дотянуться до ремешка на его плече, но теряет равновесие. Теперь ей придётся сходит в храм и помолиться за здоровье Кан Тэхёна, который буквально спас ей только что жизнь. Не среагируй он так быстро, подхватив, то Джи бы просто рухнула на асфальт, и ночь бы закончилась не возле её входной двери, а в травмпункте.
— Верни мою сумочку, — скулит она, пытаясь забрать сумку и игнорируя то, что буквально висит сейчас на шее своего злейшего врага. — Она тебе не подходит. Верни.
Хумину приходится остановиться и поставить ноги Джи на землю. Потому что в такой позе она ещё больше похожа на ленивца, корой всё никак не может переползти с одной ветки на другую.
— Угомонись, чудовище, — безразлично произносит Тэхён, убирая от неё руки, как только Джи встаёт на ноги. — Сама же потеряешь, а потом будешь винить меня.
— Верни, я сказала! — она делает к Тэхёну шаг, но спотыкается о свою же ступню, утыкаясь носом в его плечо.
Ограничений у её обмякшего тела больше, как и сил на драку за сумку. Поэтому Джи так и стоит, потираясь лбом о бежевое пальто Тэхёна и больше не двигаясь.
— В машину сядем и отдам, — терпеливо произносит он, понимая, что в его же интересах сейчас не спорить.
Но, кажется, Джи не оценит такую жертву с его стороны. Потому что она уже даже не слышит то, о чём переговариваются парни, пока ведут её к автомобилю.
— Ты всегда был таким противным, — икает она, уже без сопротивления позволяя Хумину вести её под руку. — Вот Хумина-а, — тычет пальцем свободной руки Хумину в грудь, — он такая лапочка. А ты… — щурится, стараясь сфокусироваться на профиле Кан Тэхёна, идущего рядом, но безрезультатно. Он очень красивый, а значит, она очень пьяная. — Такой высокомерный, — икает. — Смотришь на всех сверху вниз, — икает. — И не потому, что ты высокий. Ни-фи-га ты не высокий! — смеётся непонятно чему, продолжая разглядывать Тэхёна, словно музейный экспонат.
— Поднажми. Умоляю, — цедит Тэхён, обращаясь к Хумину.
— Она мне все ноги истоптала. Я уже сам еле иду. Зачем ты так далеко припарковался?
— Я вообще-то за тобой ехал! Зачем ты так далеко припарковался? — парирует Тэхён, чувствуя, как нервы уже на пределе, а они ещё даже не сели в машину.
— Так места нигде не было.
Но Джи совсем нет дела до проблем парней. Кое-что уже несколько лет гложет её, и вот-вот вырвется наружу.
— Тебе как будто доставляло удовольствие издеваться надо мной в универе, — икает. — Ты же прям упивался этим. И что вышло? — ядовито усмехается. — Где сейчас ты, а где я? Не ожидал? Молчишь? — икает. — Я вот тоже не ожидала, — вздыхает, будто сожалеет о чём-то. — Лучше бы я тебя никогда не встречала.
Может, она бы ещё что-то сказала — ей точно есть что. Дурной мозг пытается обрабатывать информацию, но мысли то и дело путаются, как и ноги. А когда слышится писк отключенной сигнализации, то появляется резкая потребность сесть.
…как же кружится голова — Кан Тэхён во всём виноват.
— Давай на переднее сидение, — командует Хумин. — Оттуда её будет проще вытащить.
— Может лучше в багажник? — предлагает Тэхён, нехотя открывая дверь.
— Сам ты багажник! — огрызается Джи, будто совершенно рефлекторно.
— Голову аккуратнее, — предостерегает Хумин, прикладывая ладонь к макушке Джи, пока она неуклюже плюхается в кресло. — Если сотрясение заработаешь, то тебя точно вырвет.
И как только Джи за занимает положенное место, Хумин протискивается через неё, чтобы пристегнуть ремнём безопасности — так она точно не сбежит.
— Только не буянь, — он едва хлопает её по щеке и, пока Джи ещё не успела что-то ответить, закрывает дверцу. — Я рассчитываю на тебя, дружище, — произносит он, кладя руку Тэхёну на плечо. — И буду молиться.
Ещё раз сверившись с адресом, который прислал Хумин, Тэхён глушит мотор и отстёгивает ремень безопасности.
— Чудовище, подъём! — тычем пальцем в плечо задремавшей Тэджи, пытаясь привести в чувства.
Бесполезно. Она лишь причмокивает пересохшими губами, продолжая сидеть неподвижно, прислонившись веском к окну. И зачем Тэхён только согласился на это? Потому что несмотря на их неприятное прошлое, он всё ещё не последний ублюдок? Потому что дружки Джи тоже напились и не смогли о ней позаботиться? Потому что не хотел оставлять её наедине с Чон Сындже?