Существо расслабилось, продолжило наблюдение, все эмоции исчезли с его лика.
Сколько там оставалось до конца дежурства? Через сколько должен был проснуться Бурый, или кто-то другой? Пять, десять, двадцать мину, а может ещё целый час? Вампал не глядел на часы с начала дежурства.
Тварь всё смотрела, не отрывая глаз от перепуганного человечка. Вампал не двигался, сидел в неудобной позе, всё больше мучаясь от затекающих конечностей. Громила осознавал, что надолго его не хватит, и что существо и не думает уходить.
Минуты текли, как сметана. Вампал держал автомат на весу из последних сил.
Наконец, силы закончились. Руки сами рухнули, автомат брякнул от падения.
Здоровяк от ужаса закрыл глаза, весь вжался в землю, и почти неслышно заскулил; однако расправа и не думала наступать. Тварь не напала.
Против всех законов дикой природы и инстинктов животных, она плавно протянула руку в сторону человека, подцепила ствол автомата одним из трёх пальцев и приподняла оружие.
Вампал не понимал, что здесь происходит. Он был готов обоссаться от ужаса. У него из глаз потекли слёзы – впервые с самого детства.
Существо качало ствол автомата, виляло им, осматривало. Дуло смотрела прямо на худое тело создания. Вампал считал последний шанс мгновенно.
Ослабшие пальцы нажали на курок.
Автомат плюнул в сторону тварь три пули. Первая, лишь оставила царапину на предплечье, а остальные улетели во тьму.
Монстр мгновенно взбесился, поднялся и обхватил голову человека большими пальцами. Одним лёгким движением тварь раздавила череп жертвы.
В этот же момент повскакивали проснувшиеся люди. Заспанные, они ничего не понимали.
Тварь среагировала так же быстро, как и в прошлый раз. Она замахнулась трупом Вампала, повалила людей и снесла костёр.
Тьмы становилось с каждой секундой всё больше. Место стоянки погружалось в неё, становилось её частью.
До того, как не стало слишком темно, Бурый рассмотрел почти в полном мраке белую фигуру и выстрелил в неё. На том месте никого не было – монстр исчез.
5.
Безголовый труп Вампала не похоронили. Тварь не забрала его, как сделал бы любой дикий зверь, не откусила от него кусок. Она поступила более по-человечески: убила, растерзала и бросила как мешок с дерьмом.
Товарищи Вампала, поступили примерно так же: выпотрошили подсумки, разграбили труп, забрали золотишко и оставили тело гнить.
Группу ждал долгий поход к селу Яркое, и её члены решили не тратить драгоценное время, фильтры и силы на то, чтобы похоронить приятеля.
Ушкуи шли спокойно – зверьё их не трогало, а единственным препятствием на пути, оказалась поляна гравитонов, да и ту смогли легко опознать по парящим в воздухе камням.
Но, всё это не значит, что дорога для людей превратилась в прогулку. Лес всё так же требовал осторожности, неспешности: в каждом кусте вполне могла спать какая-нибудь зверина. Про десятки видов ядовитых растений, плюющихся ядом, кислотой, или ещё чем при любом неверном движении и говорить не стоит.
К концу вторых суток, покрытые грязью и усталые люди дошли до селения.
Село Яркое как и всё в этом княжестве, было полуразваленным, доживающим последние годы.
Подобие стражи, открыло перед странниками ворота без особых уговоров, и ушкуи быстро поняли почему. Забирать здесь было нечего. Селение не просто переживало дурные для себя времена, оно запустевало. Две трети домов были заброшены и разрушены, из людей на улице бегала только пара сильно не доедающих детей.
- Это чего у вас здесь? – Спросил Бурый у стражника, больше похожего на оборванца.
- Табачку дашь и расскажу. У тебя ведь есть табачок? – Хриплым и болезненным голосом сказал стражник.
- На. – Бурый вручил мужику небольшую горсть.
Стражник широко улыбнулся беззубым ртом и от радости пригласил гостей к костру.
-Лучше места всё равно тут не найдёте. – Сказал он, рассаживая ушкуев.
Трое других стражников потеснились и вместили всех пришедших на скамье и табурете.
- Так чего у вас здесь творится? Совсем житуха не сахар? – Переспросил Бурый. По правде говоря, его не шибко-то интересовала участь местных жителей, но ему хотелось погреться у костра и испить чая.
Костёр горел ярко, согревал хорошо, но вместо чая был лишь кипяток.
- Всё хуж некуда, детей нечем кормить. Нынче последнего пса доели. С самой зимы жить нам не давали, то мятежники разграбят, то Византия «освободит» и мзду запросит, а то наши вернутся и продовольственный налог заберут. А сколько погибло-то – не сосчитать. Пулями, ножами, петлёй – всем нас уже убивали.