Я невольно улыбнулся. Сцена — блеск! Доктор Саттон был почти полностью одет — вряд ли ему было очень удобно. Ну надо же, ай да свингеры! Я оторвался от замочной скважины — я люблю действовать сам, а не наблюдать за кем-то.
Но возбудился я, признаться, чертовски. Где же моя малышка?
Я дошел до конца коридора, не пропуская ни одной замочной скважины. Наконец я нашел то, что искал. Алекс спала, свернувшись калачиком, на диване в двух шагах от спящей на кровати Мадлен. Их разделял маленький столик.
Я вошел на цыпочках и немного постоял, любуясь этой сценой. — Я почувствовал себя вором. Алекс дышала тихо, как ребенок. Каштановые волосы волнами рассыпались по подушке. Я стоял, любовался на нее и чувствовал, как меня переполняет ЛЮБОВЬ.
Поглядывая одним глазком на Мадлен, которая то и дело всхрапывала, я осторожно стащил с Алекс одеяло. На ней была только кружевная ночная рубашка. Алекс вздохнула во сне и перевернулась на спину. Я пожирал ее жадным взглядом. Я исходил страстным желанием заключить ее в мои объятия.
Я осторожно погладил ее грудь — мягкую и податливую. Ресницы Алекс затрепетали, и я отдернул руку. Алекс открыла глаза.
— Тони!
— Шшш! — Я боялся разбудить Мадлен. — Что случилось?
Алекс виновато взглянула на меня.
— Я хотела прийти, но, должно быть, заснула. Очень лестно. Но ничего, все-таки хотела…
— Пойдем же, — шепнул я.
— Но ведь уже так поздно, — запротестовала Алекс. — И что делать с Мэдди?
Тем не менее она вылезла из постели и набросила на себя стеганый розовый халатик.
Я взял ее за руку.
— Мэдди крепко спит, а я тебя мигом снова уложу в постель.
Я только не уточнил — в какую.
Мы прокрались в мою комнату, и Алекс уселась в кресло, поджав под себя ноги и глядя на меня огромными карими глазами.
Я выключил верхний свет, оставив только настольную лампу возле кровати.
— Так о чем ты хотел поговорить? — бесхитростно спросила Алекс.
Я остановился за спиной кресла и начал гладить ее по волосам. Я был так возбужден, что мог лопнуть.
— Извини за ужин, — сказала она. — Мне следовало предупредить тебя, что мы всегда одеваемся к столу. Мамочка педантично соблюдает этикет.
Да, малышка!
— Алекс, — произнес я сдавленным голосом, начиная расстегивать пуговицы на ее халатике. Но она оттолкнула мои руки.
— Очень жаль, что ты не ездишь верхом, — тихо сказала она.
Как не езжу — сейчас, сейчас…
Мои руки подобрались к ее прелестной груди, и я начал гладить нежные соски. Алекс стала извиваться, пытаясь отодвинуться подальше.
— Сиди, милая… расслабься, — уговаривал я. Я весь дрожал. Как же мне ее хотелось!
— А если мамочка?.. — пролепетала Алекс.
Я сделал вид, что не расслышал, и наконец ухитрился стащить с нее через голову ночную рубашку. Руки Александры взлетели к груди, и она вдруг стала мелко-мелко дрожать.
— Давай ляжем в постель!
Не мудрствуя лукаво, я подхватил ее на руки и плюхнул прямо на середину кровати. На Алекс оставались еще крохотные трусики, и она быстро перекатилась на живот, так что моему взору открывалась только ее голая спина, розовеющая сквозь прозрачную ткань нежная попочка и изумительные длинные ножки.
Я поспешно сорвал с себя одежду, понимая, что нужно ковать железо, пока горячо. Я лег на Алекс сверху. Теперь не было мочи. Но я изо всей силы сдержался и попытался раздвинуть ее ноги сзади.
— Не надо. Тони, прошу тебя. Я не хочу, ну, пожалуйста, оставь меня…
Эти крошки всегда говорят «нет», когда хотят сказать «да». Но тут Алекс вдруг начала плакать, громко всхлипывая и я вмиг ощутил себя самым последним подонком на свете. Это же не одна из бесчисленных шлюшек, что вьются вокруг «Хобо». Это же самая прекрасная девушка в мире, на которой я собираюсь жениться.
— Эй, — я скатился с нее и прижал к своей груди, — успокойся, милая, если не хочешь, то мы не будем, это все ерунда.
Всхлипывания прекратились.
— Прости меня. Тони.
Она встала, оделась, и я проводил ее до двери и поцеловал на прощание. Она робко улыбнулась. Совсем ребенок.
— Спокойной ночи. Тони. Спасибо.
И вышла.
Да, это настоящая любовь. Если я сумел отказаться от того, от чего я только что отказался, значит, втюрился по самые уши.
Правда, проблему свою я так и не решил, а рядом не было ничего, даже какого-нибудь завалящего «Плейбоя».
Глава 31. АЛЕКСАНДРА
Утром я проснулась оттого, что Мэдди барабанила по моей спине. Я с трудом разлепила глаза, потянулась и зевнула.
— Который час?
— Уже семь. А куда ты запропастилась ночью? Я вставала в туалет, и тебя не было. Неужто этот ненасытный Тони уволок тебя в свою пещеру? Я пыталась тебя дождаться, но ты не возвращалась целую вечность.
— Ничего подобного — Да, да, не отпирайся. Он опять терзал твое невинное девичье тело?
— Мэдди, замолчи, как тебе не стыдно? Что за выражения?
— Не нравится? Ну тогда — он тебе всадил?
— Мэдди!
Я удрала в ванную и заперла дверь, пока Мэдди вконец не разошлась. Я приняла холодную ванну — мамочка говорит, что она полезнее, чем горячая.
Я старалась не вспоминать про вчерашний случай с Тони.
Мэдди сидела нахохлившись.
— Ты стала страшно скрытная, — обиженно сказала она.
Мы позавтракали вместе с мамочкой яичницей с ветчиной, а потом отправились кататься верхом. Это было просто замечательно. Мне вывели мою кобылу Пеганку — ох, и обрадовалась она мне Меня мучила совесть за вчерашнее, мне было совестно перед Мэдди, и вообще я чувствовала себя виноватой.
Мы пересекли лес и приближались к ручью, как вдруг Пеганка взбрыкнула, и я слетела на землю.
— Ой!
Мамочка и Мэдди уже успели перебраться через ручей, но на мой крик обернулись и, пришпорив лошадей, поскакали ко мне.
Сначала мне показалось, что у меня все в порядке, но, когда я попыталась встать, левая нога подвернулась, и я почувствовала ужасную боль.
— Боюсь, что у тебя вывих, — сказала мамочка.
— О, Алекс, бедненькая! — всплеснула руками Мэдди.
Они помогли мне забраться на Пеганку, которая виновато жалась рядом, и мы вернулись домой.
— Мамочка послала за доктором Саттоном, который сразу же примчался. Он такой славный и добрый. Он помог мне появиться на свет и с тех пор опекает меня.
— У нее сильное растяжение, — провозгласил доктор Саттон. — Пять или шесть дней не вставать с постели.
— Бедненькая Алекс, — захныкала Мэдди. Только мамочка сохраняла спокойствие и хладнокровие.
— Что же, ничего не поделаешь. Думаю, мистеру Блейку лучше вернуться в Лондон — он успеет на двухчасовой поезд. А как ты, Мадлен? Хочешь остаться с нами или тоже поедешь?
Я застонала. Нога мучительно ныла.
— Мне кажется, тебе лучше уехать, Мэдди. Боюсь, что от меня будет мало толку.
— Как скажешь, Алекс. Но я могу остаться, если хочешь.
— Нет, — я замотала головой. Доктор Саттон дал мне какие-то таблетки, и меня уже стало клонить ко сну.
— Пойдем, Мадлен, милочка, — позвала мамочка. — Пусть поспит, так будет лучше.
Они вышли из комнаты. Боль в ноге не унималась, голова гудела, я почувствовала, что куда-то проваливаюсь…
Глава 32. ТОНИ
Ну вы представляете, а? Сижу снова в поезде рядом с лучшей подружкой моей Алекс, верной и мудрой Мадлен. Даже не вышло поцеловать на прощание мою милую малышку. Мне просто-напросто не дали взглянуть на нее.
— Не повезло, да? — спросила Мадлен уже, наверное, в шестой раз.
Похоже, она получает странное удовольствие, глядя на мою унылую рожу.
— Да, — буркнул я, желая, чтобы она проглотила язык.
— А что ты будешь делать сегодня вечером?
— Как всегда. В клуб пойду.
— О, везет же тебе. А я вот совсем одна осталась. Джонатан уехал, а в квартире мне одной страшно. Неужели она рассчитывает на мое сочувствие? Минут пять благословенного молчания, потом:
— Послушай, Тони, а нельзя мне пойти с тобой в клуб? Меня никто не заметит, я тихонечко сяду где-нибудь и не буду тебе мешать.