______________
* Все же (фр.)
- И еще это абсурдное пари, которое он конечно же проиграет...
- Он не проиграет! - негодующе воскликнула герцогиня. - Если хочешь, я могу заключить пари с тобой и поставить на Вайдела!
- Господи, дорогая, разве ты не знаешь, что мне даже нечего поставить в заклад! - Леди Фанни на минуту отвлеклась от основной темы, вспомнив о своем плачевном положении. - Хорошо тебе спорить, получая немалые карманные деньги от Эйвона, да кроме того, он осыпает тебя драгоценностями. А я в любой момент могу очутиться в долговой яме. Как назло, мне не везет: за последний месяц я ни разу не выиграла ни в фараон, ни в вист. Впрочем, я все равно не хотела бы очутиться в твоем месте: не хочу, чтобы мой сын был предметом пересудов целого города со своими скандальными пари, разбойниками на большой дороге и еще Бог знает с чем.
Леони посмотрела на нее с любопытством.
- Говори немедленно, - потребовала она, - какими разбойниками?
- Да ничего особенного, просто еще один подвиг пополнил коллекцию твоего Доминика, вот и все. Он подстрелил грабителя на Хоунслоу-Хит и бросил труп гнить на дороге.
- Он прекрасный стрелок, - сказала Леони. - Что касается меня, я бы выбрала шпаги, и герцог тоже, но Доминик предпочитает пистолеты.
Леди Фанни чуть не топнула ногой.
- Клянусь, ты неисправима, как и твой легкомысленный сынок! воскликнула она. - Тебе известно, что его зовут дьявольским отродьем? И при этом говорят, что эти дьявольские черты он унаследовал от Эйвона, но я-то знаю, что он копия своей мамочки.
Леони казалась польщенной.
- Ты и в самом деле так считаешь? Фанни открыла рот, чтобы ответить, но в это время за ее спиной открылась дверь гостиной. Ей не надо было оборачиваться, что-бы узнать, кто пришел - она прочла это по лицу Леони.
- А! Моя дорогая Фанни! - произнес мягкий голос. - И кажется, опять с жалобами на поведение моего сына?
- Доминик подстрелил разбойника, - сообщила Леони, прежде чем Фанни успела что-то ответить.
Его светлость герцог Эйвон подошел к камину и протянул тонкую белую руку к огню. Он слегка опирался на трость из слоновой кости, но все еще держался очень прямо, и только морщины, избороздившие лицо, выдач вали его возраст. Герцог был, как всегда, элегантен - в черном бархатном камзоле с серебряным шитьем, в парике, завитом по последней парижской моде и густо припудренном. Глаза его молодо светились, в них заиграл прежний насмешливый огонек, когда он ответил сестре:
- Что ж, и прекрасно!
- Он оставил труп лежать на дороге, - выпалила леди Фанни.
Его светлость слегка поднял бровь:
- Я разделяю твое возмущение, дорогая. Неопрятный финал.
- Но, монсеньор, - запротестовала Леони, - я не понимаю, на что еще мог сгодиться этот труп?
- Дитя, ты никогда не можешь воздержаться от своих бессердечных замечаний, - с горечью произнесла леди Фанни, - именно так и мог сказать Вайдел. Впрочем, знаешь, что ответил твой сын по этому поводу? Что он не мог привезти труп на раут! Да, Эйвон, представь, это все, что он высказал по поводу своего бесчеловечного поступка.
- Я и не знал, что Вайдел так рассудителен. - Герцог отошел от камина и сел в кресло, - но несомненно, сестра, у тебя была другая причина, кроме оплакивания поступков нашего Доминика, заставившая приехать к нам с утра.
- Я была уверена, что вы станете его защищать, хотя бы для того чтобы поспорить со мной, - обиделась леди Фанни.
- Я никогда его не защищаю, тем более чтобы задеть кого-либо, - холодно ответил герцог.
- Я только что говорила Леони, как раз перед тем, как ты вошел, что мой сын никогда не попадает в такие ситуации. Джон никогда не заставит меня страдать из-за своих поступков, я уверена.
Герцог раскрыл свою золотую табакерку, расписанную en grissaille* и защищенную сверху cristal de roche**.
______________
* Живопись в серых тонах (фр.).
** Горный хрусталь (фр.).
- Тут уж я ничего не могу поделать, моя дорогая Фанни, - усмехнулся герцог, - вспомни, как ты безумно хотела выйти за Эдварда.
Сквозь румяна щеки леди Фанни запылали оттого, что она покраснела еще больше.
- Я не желаю слышать ни одного плохого слова в адрес такого святого человека, каким был мой Эдвард! - Голос ее слегка задрожал. - И если вы намекаете, что Джон похож на своего отца, то я этому очень рада!
Леони поспешила вмешаться.
- Монсеньор ничего плохого не имел виду, не правда ли, дорогой? Что касается меня, я всегда восхищалась Эдвардом. И, конечно, Джон очень на него похож, а Джулиана - на тебя, хотя она не такая красавицей какой ты была в молодости.
- Что ты говоришь, дорогая. - Лицо леди Фанни приняло обычный вид. - Ты мне льстишь, хотя я действительно считалась красавицей в молодые годы, помнишь, Джастин? Но я никогда не была такой упрямой, как Джулиана, которая готова рушить все на своем пути в угоду собственным капризам. Это возмутительно! Упрямая девица влюбилась в полное ничтожество, и теперь я должна, просто должна, срочно отправить ее во Францию.
Леони навострила ушки.
- О! Джулиана влюблена! И кто же он?
- Господи, какая там любовь, она просто вбила себе в голову очередной каприз, вы же знаете, как она упряма. Но это ее первое увлечение, и я боюсь, что из-за своего упрямства она что-нибудь натворит. Поэтому отсылаю ее во Францию. Джон едет с ней.
- И кто же, - с ленивым любопытством поинтересовался герцог, - кто этот молодой
человек?
- О, ничего особенного он собой не представляет, милый Джастин. Сын сельского сквайра, которому покровительствует молодой Кэрлайл.
- Он привлекателен? - спросила Леони.
- Возможно, моя дорогая, но разве в этом дело? У меня другие планы по поводу Джулианы. - Она поправила кружева на груди и с игранной легкостью продолжала: - Не пою что мечтаю о союзе, который мы с тобой часто обсуждали. И не сомневаюсь, все бы получилось, если бы Джулиана не увлеклась этим сельским красавцем. К сожалению, она не влюблена в того, на ком остановился наш с тобой выбор, но разве можно упрекнуть ее за это! Да, Джулиана к нему холодна, но он вполне заслужил такое отношение.
Она прервала поток слов, чтобы перевести дыхание, и украдкой посмотрела на герцога Эйвона. Но тот остался невозмутим, лишь легкая циничная усмешка заиграла в уголках рта, когда он, явно забавляясь ситуацией, весело спросил сестру: