Ольга Глинова и её лучший друг, кот Глазик, родилась полупарализованной и мать-наркоманка, бросила её возле приюта. В три года, неожиданно пошла на поправку, врачи так и не поняли причину, но к четырём годам, она полностью выздоровела. Училась лучше всех в классе, окончила школу с золотой медалью, а университет с красным дипломом. Сейчас ей двадцать девять лет, известный врач-нейрохирург. Проживает в Москве.
— Навестить бы её, — вслух сказал Николай. — Да ехать далековато.
Домой лейтенант попал уже затемно. Жена с дочкой были на даче, и, расслабившись, он позволил себе пару пива. Неспешно клацая пультом, Николай вытянулся в кресле, ища хоть, что-то нормальное. Так ничего и не найдя, он вышел на остеклённый балкон покурить. С третьего этажа открывался неплохой вид и, опершись на подоконник, Николай сделал пару затяжек. Внизу лаяли собаки, и иногда дрались коты. Обычная ночная жизнь провинциального города. Он затушил окурок и уже хотел уходить, как внезапно, всё смолкло, это было странно. Бабка на первом этаже была малость пришибленная, вечно кормила бездомных котов и собак, поэтому во дворе их жила, целая стая. Николай поглядел вниз. В свете фонарей было очень хорошо видно, беседка, обычно обвешанная котами, была пустой, а стая собак отбежала метров на сто и молча стояла возле соседнего дома.
Через весь двор к подъезду метнулась чёрная тень и запрыгнув, стала карабкаться по водостоку. Лейтенант, почувствовав, как зашевелились волосы на затылке, быстро закрыл окно и спрятался за шторой. Через минуту раздалось царапанье, кто-то ходил по балкону, пытаясь открыть окно. Николай видел лишь тень, она довольно долго двигалась туда-сюда, пока, наконец, куда-то не делась.
Прошло ещё минут двадцать, снизу раздался лай собак и прочие ночные звуки. Вытерев холодный пот, он вышел на балкон, снаружи на пластике были довольно большие следы от когтей, а кое-где даже вырванные куски.
— Хорошо что установил противовзломные окна, а жена ещё возмущалась, зачем они на третьем этаже, — подумал он.
Однако, смешного мало, такое хрен кому расскажешь, за дурака примут, а делать что-то надо. Послезавтра жена с дочкой вернуться, как им всё объяснить. Погружённый в мысли, Николай сделал несколько кругов по комнате, наконец, устало опустившись в кресло, он просидел так до утра.
Выпив банку энергетика, лейтенант сидел в своём кабинете, не понимая, как собрать весь этот пазл воедино. Подходили коллеги, приносили какие-то бумаги, он молча подписывал и ни с кем не разговаривал. Дело раскрыто, полковник доволен, всё стандартно, а что ему теперь делать, абсолютно, непонятно.
После обеда Николай встал и отправился на место преступления, он ещё раз обошёл все квартиры, расспрашивая жильцов обо всём, что только можно. Долго говорил с бабками, специально сделал акцент на кота. Жорик до сих пор не объявился и все сильно сокрушались по этому поводу.
На обратном пути лейтенант заехал в рыболовный, купил верёвку и самую прочную сеть из тех, что были. Он специально задержался и, когда участок практически опустел, спустился в оружейную. Подперев палкой камеру, как это делали всё, Николай взял автомат с патронами. Затем, немного подумав, прихватил две светошумовые гранаты, бронежилет и шлем. Проходя мимо комнаты с вещдоками, забрал высокоскоростную камеру.
Поднявшись к себе, он приступил к подготовке. В одиннадцать часов Николай приоткрыл окно и, выключив свет, занял позицию в углу зала.
Время тянулось медленно, за окном раздавались обычные ночные звуки и ничего не происходило. Николай весь взмок от пота, на нём было два свитера, кожаная куртка, ватные штаны, а поверх них, с трудом натянутые джинсы. Довершал всё бронежилет и шлем с противоосколочным козырьком, защищающим шею. Он много раз был у кинологов и знал, какие раны могут нанести когти животных, поэтому подготовился ко всему. На полу, на высоте двадцати сантиметров, была растянута сеть, а на шкафу, стояла включённая камера.
Он почти задремал, когда на улице смолкли собаки, а ещё через пять минут за окном показалась тень. Вот она приподнялась и проскользнула внутрь. Осторожно шагая, кот подошёл к внутреннему окну и, заскочив на подоконник, оказался внутри.