Прошло ещё полтора часа перед тем, как Сэт пошевелился, и она переместилась поближе — чтобы иметь возможность сразу заткнуть его в случае чего. Реакция её подопечного оказалась достаточно адекватной, что позволило им избежать нескольких неприятных моментов. Он смотрел настороженно, как кролик на удава, и Беатрис решила не расслабляться.
— Где я? — профессор задал вполне ожидаемый вопрос. В сочетании с тем, как он держался за голову, это прозвучало почти мило.
— В отеле, — дала исчерпывающий ответ она. Ей было интересно, как Сэт поведет себя дальше. Про себя Беатрис все время звала его «профессор»: ему это на удивление шло. Представить этого мужчину занудно вещающим что-то засыпающим студентам она могла, а вот гением зла, изобретающим смертоносный вирус, уничтоживший целую расу, вряд ли. Тем не менее, именно это он и сделал полтора года назад, после чего благополучно сбежал и скрылся.
Глядя на него, она хотела спросить, не мучают ли его кошмары — потому что её, оказавшуюся в эпицентре событий, стоявшую на грани жизни и смерти, они терзали до сих пор. Вопреки этому желанию Беатрис промолчала. Торнтон нужен ей живым, напомнила она себе.
— Почему я в отеле, а не в камере? Ваши дружки дали мне понять, что не отстанут, — поинтересовался он с плохо скрываемым сарказмом.
Беатрис подумала, что ему не идет. Образ невинного агнца, которого вот-вот отправят на заклание, для профессора был более привычным, нежели чем саркастичного, уверенного в себе и ни в чем не раскаивающегося убийцы. В эти минуты она возненавидела его ещё больше.
— Они не мои дружки, — издевательски хмыкнула Беатрис, — не в моем стиле оставлять друзей в горящей машине, из которой нельзя выбраться. Вполне вероятно, что их друзья за это на меня в обиде. Да и на вас, за то, что вы сбежали. Вот незадача. Так что, могу я рассчитывать, что вы будете вести себя адекватно, профессор?
На самом деле все обстояло несколько иначе. Наемников, которых Кроу подрядил напугать Сэта, она видела впервые. За исключением одного, и это наводило на мысли. Ронни Халишер хвостом таскался за Рэйвеном с начала девяностых, заглядывал ему в рот и разве что алтарь его имени у себя дома не устроил. Иногда она намекала Рэйвену, что пора бы дать парню шанс и ответить взаимностью. В ответ тот почти всегда трогательно бесился. Факт оставался фактом, где Ронни, там обычно и Рэйвен. Почему Кроу не сообщил ей об этом, оставалось загадкой. По всей видимости, привык контролировать ситуацию и держать всех в тонусе.
Один из идиотов Халишера додумался стрелять по её машине, и ей пришлось устроить аварию. Она вытащила их из машины, на этом исчерпав лимит своего альтруизма. Выяснилось, что Ронни тоже был не в курсе её непосредственного участия, потому как смотрел на неё большими выразительными глазами перед тем, как отключиться. Беатрис не успела ему и пары вопросов задать.
— То есть вы меня спасли. Спасибо, — прозвучало искренне, хотя по-прежнему недоверчиво; его попытки подняться увенчались успехом, но судя по тому, как резво профессор прислонился к стене, этот шаг был преждевременным. — Только вы так и не сказали, зачем вам это?
— Ох уж эти мне ученые — все бы им причинно-следственные связи выискивать, — фыркнула Беатрис, — если я скажу, что меня устраивает мир таким, какой он сейчас, поверите? Или в то, что за двести с лишним лет я более чем насмотрелась на то, как льется кровь, и не хочу повторения этого? Вряд ли сейчас, когда их больше некому сдерживать, они остановятся на том, что получат желаемое.
— Всего лишь двести? — усмехнулся он. — Да вы малолетка, Шерил.
«Меня от тебя тошнит», — подумала Беатрис, но вместо ответа передернула плечами, поднялась и подошла к окну.
Этот мужчина точно был не в её вкусе. Беатрис всегда нравились отлично сложенные блондины, а Сэт Торнтон — темноволосый, с серо-голубыми глазами. На её вкус слишком худой и невысокий для мужчины. Выглядел он как загнанный в угол кролик. Ему бы домик с белым заборчиком, примерную жену, которая закроет его собой в случае чего, двоих детишек, кошечку и собачку.
Не будь Беатрис в курсе его истории, решила бы, что он сбежал от мамочки и потерялся. Обычно таких людей приключения обходят стороной за много миль. Для него судьба решила сделать исключение, и он этим воспользовался. Отправив на тот свет десятки тысяч. Она с трудом подавила в себе все нарастающую неприязнь.
Им ещё вместе работать. Во всех смыслах.
Тем временем профессор нетвердым шагом направился к креслу, на котором лежали его куртка и сумка.
— А я ввязался во все это, потому что меня мир не устраивал, — произнес он, копаясь в сумке. Обнаружил свой ноутбук и пистолет в целости и сохранности, после чего вздохнул с явным облегчением.
— Не нравился мир — начали бы с себя, — все-таки не удержалась Беатрис, — вместо того чтобы изготавливать вакцину для геноцида, поехали бы в Африку — детей лечить.
— Вы и половины не знаете! — вскинулся Торнтон, не на шутку разозлившись. — Легко судить других, да, Шерил? Сами вы просто ангел во плоти, судя по всему. Мухи не обидите.
Вот теперь ей стоило немалых усилий удержаться от того, чтобы не отправить профессора в нокаут. Особенно после того, что он учудил в следующий момент: вытащил пистолет и направил на неё. Когда Беатрис соглашалась поработать с ним, то предполагала, что это будет трудно, но не догадывалась, что настолько. Мог он бы быть хотя бы чуточку менее отвратительным?! За два века она повидала бесчисленное множество мужчин с не самыми светлыми идеями и не самым легким характером, но никто из них не вызывал в ней такого раздражения, как Торнтон.
— Ваши враги хотят заполучить меня целым и невредимым, а вы по какой-то причине спасли меня. Я не верю в благие намерения бывшей изме…
— Катитесь в задницу, — на повышенных тонах произнесла она, шагнув к нему, — по всей видимости за то время, что вы сидели в своей живописной глуши, местные зомби сожрали ваш мозг. Не думаю, что вы представляете для Мира хотя бы мало-мальскую угрозу. А как только остальные поймут, что вы ничего не можете…
Она фыркнула и повернулась к нему спиной, собирая в рюкзак книжку, телефон и ключи от машины.
— Я пришлю вам цветы на могилку, профессор. Не факт, что будет куда, правда. Вряд ли от вас вообще что-нибудь останется.
Он подозрительно притих на несколько секунд, а потом снова решил поиграть в героя.
— Стой! — Предполагалось, что это должно звучать грозно, но Беатрис чуть не расхохоталась в ответ на это заявление. — Ты сейчас обычный человек и вряд ли выживешь от выстрела в голову.
Первый порыв уже прошел, и ей не хотелось свернуть ему шею. Рано или поздно профессору и так оторвут голову — либо по приказу Вальтера, либо кто-нибудь по собственной инициативе доберется. Можно только предположить, что смерть его не будет легкой, как июньский ветерок.
— Если ты так жаждешь моей смерти, зачем вытащила из горящей машины и притащила сюда? Какие у меня шансы?
Беатрис остановилась у двери, одним рывком открывая её. Обернулась и показала ему средний палец.
— Про шансы я тебе уже рассказала, — фыркнула она, — дальше сам разбирайся со своим дерьмом.
Оставив Торнтона наедине со своими мыслями, пистолетом и прочим багажом, она спустилась по лестнице вниз, положила ключи от номера на стойку и вышла на улицу. Прислонившись к машине, достала пачку сигарет и закурила. Обещание, данное себе, снова было нарушено. Не так-то просто избавиться от вредной привычки, особенно когда жизнь подбрасывает сюрприз за сюрпризом.
В другой жизни сигареты не причиняли организму никакого вреда, но и расслабляться не особо помогали. Сейчас это был скорее отвлекающий маневр: пока вокруг вился сладковатый аромат, она немного успокоилась и сосредоточилась. Снова и снова жадно затягивалась и выдыхала вишневый дым. Беатрис усмехнулась мысли о том, что сигареты — это один из тех случаев, когда качество ядовито не меньше низкой пробы.