Соня смотрела на него в продолжение двухчасового, без перерыва, представления, и зал время от времени вздрагивал, когда целые ряды вскакивали, чтобы потанцевать, или подпеть, или поаплодировать. Иногда она чувствовала, что он смотрит прямо на нее, и тогда она вытягивалась в кресле, стараясь глядеть прямо ему в глаза. Иногда он встряхивал головой, и тогда капля пота, сверкнув, как бриллиант в лучах прожекторов, падала ей на колени.
Два часа пролетели незаметно, в волшебной лихорадке. В конце последней песни он спрыгнул со сцены, и луч света осветил его лицо, а публика заревела от разочарования, что действо закончилось. Какое-то мгновение он стоял прямо рядом с ней. Она схватила розу, вскочила, сунула стебель ему в руку и поцеловала в гладкую влажную щеку. Внезапно он взял ее за руку, и она оказалась над проходом рядом с ним, а сцена поднималась над людьми, которые стоя приветствовали их, заваливая цветами. Они как раз вовремя пробились к выходу, отбиваясь от протянутых рук, он по-прежнему держал Соню крепко за руку.
— Кто это, Рэй? — спросил кто-то.
Небольшая гримерная была устроена в фойе как раз на этот случай. Он повернулся к ней в неярком свете, когда его костюмеры принялись раздевать его.
— Ты кто, малышка? — спросил он. — Никогда не видел такой красавицы. Я смотрел на тебя все представление. — Он обнажался перед ней без всякого смущения, и ей было видно его стройное бронзовое тело, которое трое помощников вытирали полотенцами и протирали одеколоном.
— Соня Уинтон, — сказала она. — Я просто без ума от ваших песен с той минуты, как их услышала.
— Да? — Он с любопытством взглянул на нее, улыбаясь.
Приветствия, крики, скандирование из зала не унимались, и ассистент прикрыл дверь.
— Ну ладно, Рэй, — произнес какой-то здоровяк. — Это просто поклонница. Вы можете идти, мисс… — и он попытался вытолкнуть ее прочь в зал.
— Эй, подожди! Нет, нет! — запротестовал Рэй, вновь хватая Соню за руку. — Брось эти замашки, Ли! Разве можно так обращаться с леди? А ведь это леди! — А ей он сказал: — Я смотрел на тебя все время, пока пел. Никогда не видел раньше, чтобы кто-то так умел сосредоточиваться на словах. Ты ведь произносила их губами вместе со мной, так? Ты знаешь их все наизусть?
— Ну конечно! — Она бросила на него горячий взгляд.
Он позволил обслуге натянуть на него черный шелковый свитер, подчеркивающий его силу и сложение. Гримерша промокнула пуховкой его лицо, рукой стерла пот с его волос. Они вызывали его теперь на «бис», непрестанно выкликая «Рэй! Рэй! Рэй!» громкими, сорванными голосами. Гримерша поднесла ему зеркало, в которое он мельком глянул, кивнув.
— Соня? — нахмурился он. — Так ты сказала? — И он нежно взял ее за руку, пока помощник набрасывал свежее полотенце ему на шею. — Соня, ты не согласишься быть рядом со мной в битве за любовь?
Она пошевелила губами, чтобы ответить, но впервые в ее жизни слова отказывались ей повиноваться. Она только и могла, что глядеть ему прямо в глаза, пытаясь выразить взглядом все, что его ожидало. Не обращая внимания на все руки, которые ухаживали за ним, он нагнулся к ней, очень ласково прикоснувшись к ее губам своими. Ее поразило, какие они мягкие, и она почувствовала легкий ментоловый запах его дыхания.
— Подождешь тут, пока я спою на «бис»? — спросил он. — Ты не будешь разочарована? — Его взгляд был таким же открытым и наивным, когда он разговаривал со сцены со зрителями. Теперь его глаза вопросительно смотрели на нее, ожидая ответа.
Она кивнула.
— Я буду ждать здесь, — согласилась она. Сценарий развивался именно так, как она и задумала!
— Ли? — Он поманил чернокожего здоровяка. — Позаботься о ней. — Он взял ее розу, выбегая вновь по проходу к сцене, чтобы исполнить свой самый знаменитый хит — «Я влюбился в тебя». Соня стояла среди его ближайшего окружения, глядя на его фигуру в луче прожектора через открытую в зал дверь. Ни один мужчина не заставлял ее испытывать ничего подобного. О Боже, все начинало становиться правдой!
Было уже больше двух, когда они приехали в отель «Пьер». Только два личных телохранителя были с ним в лифте, когда они поднимались в номер к Рэю. Всякий раз, когда они проходили мимо зеркала, она оглядывала себя, словно чтобы удостовериться, что это она, что все происходит на самом деле. Рэй был больше, чем жизнь, он был обаятельнее всех, кого она встречала в жизни.
За сценой после концерта все было заполнено потом, полотенцами, поцелуями, пробками от шампанского, возгласами и вспышками фотоаппаратов. Внушительный эскорт Рэя не в силах был сдержать напор поклонников, запрудивших кулисы, чтобы поблагодарить Рэя, дотронуться до него, сказать, что они были здесь, с ним. Соню снова зажали в угол душной раздевалки с пластиковым стаканчиком шампанского в руке. Все идет отлично, решила она. Нечего объясняться с Рэем, пока не произошло ничего конкретного. Фотограф-модельер с повисшей на его руке известной чернокожей манекенщицей узнал ее и наклонился, чтобы шепнуть на ушко: «Я думал, бродяги не ходят по Гарлему в горностаях и жемчугах?»
— Иди к черту! — прошипела в ответ Соня. Потом этот здоровяк Ли подсел к ней и попытался с ней побеседовать. Поначалу она не понимала ни слова из того, что он втолковывал ей.
— Мне просто не хотелось бы, чтобы вы слишком удивлялись тут, мисс, знаете, как… ну, как-нибудь потом, — говорил он со странной смесью фамильярности и почтения. — Когда Рэй приглашает леди разделить его компанию на вечер, она ведь должна быть подготовлена, точно? Это большой человек. Он знаменит, да, ну и… правда вам лучше знать, куда вы лезете.
— Я уже большая девочка, Ли. — Она отпила немного шампанского, поглядывая на него. — Ну, что там? Наркотики? Плетки? Ладно уж, я перенесу как-нибудь.