Я закричала, уже буквально ползя по спинке кровати.
Человек направился ко мне…
– Нет! – я вскинула руки, обмотанные бинтами, пытаясь закрыться. – Не подходи!
– Успокойся, – человек остановился, скидывая кепку и маску, но я ужасно боялась смотреть. – Успокойся же, Изи, это я!
Зажегся яркий свет, но я все равно ничего не видела, сжавшись в комок, словно, это могло меня спасти.
– Посмотри на меня, Изи, – мягкий знакомый голос говорил совсем близко, но я отказывалась открывать глаза… глаз. – Ты в безопасности. Слышишь?
Медленно, я все же опустила руки. На меня смотрели два карих глаза, в которых читалось искреннее волнение.
– Чонгук? – я не узнала свой голос. Он охрип и напоминал пение рокеров. Я прочистила горло, но это не помогло. – Что происходит?
– Ты в больнице, – он отошел обратно к окну, будто боясь, что я опять начну кричать, и положил телефон и кепку на белую высокую тумбочку в углу. – Врач сейчас подойдет.
Ты так кричала, что, кажется, даже не заметила, как вошла медсестра.
– Где тот человек? – от осознания, что я теперь в безопасности, к глазам подступали слезы, а нижняя губа начала дрожать. Но сейчас не время давать волю чувствам.
– Не знаю, Изи, – Гук покачал головой, убирая руки в карманы штанов. Он даже не пригладил взъерошенные волосы, когда снял кепку. – Когда мой пес нашел тебя, ты лежала на обочине дороги без сознания. Рядом никого не было.
Я посмотрела на свои руки, вспоминая собаку. Так это был питомец Чонгука?
– Что ты там делал? Почему ты вдруг оказался в этом лесу? – внутри что-то будто проползло, как слизняк. Подозрение.
Гук какое-то время смотрел на меня. Его брови нахмурились, и он, наконец, провел рукой по волосам.
– Изи, ты была у парка. Я гулял там с Марком. Он вдруг взбесился, и куда-то убежал. Я бросился за ним и нашел тебя.
Он смотрел на меня в течении еще долгого времени. Становилось неуютно. Где, черт возьми, доктор?
– Почему ты не спрашиваешь, что произошло?
Чонгук отвернул голову, разглядывая дверь, а затем пожал плечами.
– Поверь, тебе еще очень часто придется все рассказывать. Полиция уже едет, твоему отцу тоже сообщили, что произошло, да и Лидия с Джо наверняка через мгновение ворвутся в эту дверь. И я не думаю, что сейчас лучшее время, – он скрестил ноги в лодыжках, опираясь на подоконник. – Лучше скажи, ты чего-нибудь хочешь? Может воды?
Против воды я не была против, но кое-что другое казалось более важным.
– Зеркало и пилочку для ногтей, если можно, – я прижала пальцы к шишке на лбу, разглядывая свой испорченный маникюр. Черт! На мизинце не было ногтя, вместо него красовалось алое пятно.
Гук тихо рассмеялся, и у меня все внутри потеплело от этого звука.
– Ты как всегда, Изи, – на его лице все еще играла улыбка. – Может еще и лак?
– Было бы неплохо, – мои губы тоже подрагивали в улыбке. Но от нахлынувших воспоминаний по телу пробежал холодок. – Я обязана тебе жизнью, Чонгук.
– Если хочешь поблагодарить, то это к Марку. Он ведь тебя нашел.
– Да… – я поежилась, прогоняя мысли о том, что со мной произошло. – Но все равно спасибо!
– Вау! – Гук округлил глаза. – Даже не знаю, что сказать. Непривычно слышать, как ты говоришь такое мне, Изи!
Я слабо улыбнулась. После случившегося я теперь вряд ли смогу относиться к нему, как раньше.
Часть 3
Я не понимала, насколько все же мне больно, пока обезболивающее не начало потихоньку переставать действовать.
Моя палата так резко заполнилась людьми, что я даже не успевала следить за их передвижениями по комнате. Я боялась, что Чонгук уйдет, но он остался ждать полицию.
Медсестра как раз меняла капельницу, когда вошел отец. Его обычно аккуратно уложенные с сединой волосы сейчас торчали в разные стороны, что вызвало улыбку на моих губах. Он подошел к кровати, беря меня за руку так нежно, что я почти не почувствовала прикосновения.
– Девочка моя, как хорошо, что ты жива! - думаю, он не обнял меня только потому, что боялся причинить боль. – Я так испугался, что ты… Но главное, что теперь все хорошо. Тебе больно?
Его испуганные серые глаза пробежали по моему лицу, и он страдальчески, но в то же как-то облегченно вздохнул.
Я отрицательно качнула головой, стараясь его заверить, что со мной все в порядке. Отец хотел спросить что-то еще, но не успел. Появились Джо с Лидией, у которой весь макияж потек из-за слез. Папа отошел к Чонгуку, о чем-то с ним разговаривая, оставляя меня на подруг.
– Боже, Изобель! – Лидия бросилась мне на шею, и я невольно ойкнула. – Прости-прости!
Она быстро отодвинулась от меня.
– Ты выглядишь ужасно!
Я поморщилась. Иногда ее прямолинейность могла убить. Джо осуждающе покачала головой и тоже подошла ко мне с другой стороны кровати.