Почему-то эта новость меня не удивила. После того как он сам ушёл из армии, Шон перешёл в службу личной охраны. Если ты бывший спецназовец и эксперт в своей области, альтернативных вариантов карьеры у тебя не так уж много. Шон, похоже, сразу добился успеха, а Кирк, безусловно, был достаточно крупным, чтобы быть полезным телохранителем.
«Так что же он делал в Германии?» — спросил я. Когда она впервые рассказала мне о месте и обстоятельствах его смерти, я автоматически предположил, что это связано с военными. «Он был на задании у Шона?»
«Вроде того», — сказала Мадлен. «Он уехал туда на курсы по охране VIP-персон. С тех пор, как в Великобритании запретили короткоствольное оружие, большинство крупных учебных заведений переехали в Голландию или Германию, как вы, наверное, знаете».
Я этого не знала, но не собиралась её поправлять. «И что случилось?»
Мадлен взглянула в зеркало заднего вида, прежде чем объехать медленно движущийся грузовик по центральной полосе. «Мы не совсем уверены», — небрежно сказала она. «Уверена, Шон вам всё объяснит».
Я наблюдал за мрачными горбами других машин, вырисовывающихся из тумана рядом с нами, и лениво размышлял о том, что Кирк, должно быть, был слишком опытным солдатом, чтобы позволить себе выстрелить так неосторожно. Ну, чёрт возьми, это… С более славным парнем такое и случиться не могло.
Конечно, я не всегда к нему так относился. Когда мы вместе проходили подготовку в спецназе, все хотели видеть большого Кирка в своём отряде на любых учениях. Особенно если нужно было поднимать тяжести. Я бы поклялся, что он надёжный, надёжный, один из моих товарищей. Человек, которому можно доверить свою жизнь. Кстати, я бы поклялся и в отношении остальных.
Доналсон, Хакетт, Мортон и Клей.
Я чуть не поморщился, когда список развернулся у меня в голове. Мне удалось пару месяцев не думать о квартете моих нападавших, а теперь словно они и не уходили.
Все четверо были частью одного набора стажёров. Мы должны были сформировать такую связь, которая позволит нам всем вместе ходить на встречи выпускников через пятьдесят лет. Но однажды вечером они напились до такой степени, что стали вести себя как мачо, а я принял облик добычи.
После того, как они меня изнасиловали, они достаточно протрезвели, чтобы понять, что я могу их прикончить, если они не прикончат меня первыми. Помню, как лежал там, почти без сознания от побоев и боли, и с отстранённым интересом слушал, как они обсуждали, как лучше всего избавиться от моего тела.
И вот тогда на нас наткнулся Кирк.
Возможно, он не был самым острым орудием в сарае, но определённо одним из самых тяжёлых. Даже вчетвером, у остальных не хватило смелости выступить против него.
Кирк был со мной, как большой пёс, держа меня за руку, пока не приехали медики, пока они не выцарапали меня и не погрузили в машину скорой помощи. Я и представить себе не мог, что, когда дело дойдёт до трибунала, он будет отрицать всё, что видел и слышал.
Но он это сделал.
Мои лопатки невольно содрогнулись, и я встряхнулся, чтобы прийти в себя. Мимо моего окна, словно призрак, промелькнул знак перекрёстка, но я не мог вспомнить последние несколько миль.
Я откинулся на спинку сиденья. «Мадлен, — сказал я ровным голосом, — ты же знаешь, мне было совершенно наплевать на Кирка Солтера, живого или мёртвого. Почему бы тебе не перейти сразу к делу и не рассказать мне, почему Шон хочет, чтобы я был на его похоронах?»
Она грустно улыбнулась. «Я так и ждала, когда ты спросишь», – сказала она.
«Но, по правде говоря, я не знаю. Шон позвонил мне из Германии вчера утром и сказал, что ему нужно срочно с тобой поговорить. Что-то связанное с Кирком. Он не сказал, что именно».
Она была слишком сосредоточена на дороге, чтобы заметить, как её слова спровоцировали дрожь. Мне впервые пришла в голову мысль, что Кирк мог рассказать Шону больше, чем я думал, о моём беспорядочном отчислении из армии. Какая ещё могла быть причина?
Я сосредоточил внимание на хлопанье дворников по стеклу передо мной. У меня уже была возможность однажды рассказать Шону все пикантные подробности моего нападения. Я выпалил всё. Он уже рассказал ему всё в общих чертах, но когда дело дошло до истинного масштаба моих травм, я был более сдержан с правдой.
Он знал, что меня избили, но не думал, что все зашло намного дальше.
А что, если бы Кирк рассказал ему остальное?
***
Мадлен забронировала номера в небольшом отеле на окраине Харрогейта, и там мы переночевали. На следующее утро мы проехали остаток пути по живописной, но безлюдной сельской местности. Дождь начался почти сразу же, хлеща по земле, окрашивая её в ледяной серый цвет. Даже овцы, казалось, замёрзли.