«Вы работаете в Lloyd's of London».
«А какое это имеет отношение к делу?»
Штейн расслабляется. «Русские хотят, чтобы золото нашла страховая компания, а не Европейский союз», — говорит она.
«Браво, Штейн», — лучезарно улыбается Орлов. «Если золото найдётся, страховая компания заберёт свои деньги, золото вернётся владельцам, которые доставят его нам. Если нет , Ллойд выплатит, страны с дефицитом бюджета купят ещё золота и отправят его нам. Страховая компания проиграет. Но если греки найдут его и ничего не скажут, два миллиарда долларов попадут в какой-нибудь буржуазный фонд Евросоюза для подкупа».
«Это единственная причина?» — спрашиваю я. «Злоба?»
«Разве этого мало? Западные страны достаточно нажились за наш счёт». Орлов кладёт руки на колени и встаёт. «А теперь мне пора идти.
Моя роль здесь окончена».
Мы с Штайном наблюдаем, как Орлов быстрым шагом направляется к парковке отеля.
«Вы ему верите?» — спрашивает Штейн.
«Да, его история целостна».
«Ладно», — говорит Штейн. «Давайте зайдём внутрь и посмотрим, что у нас есть».
Я веду Штейна обратно в «Сивью», занимаю столик, который мы занимали вчера вечером.
Персонал открыл двери на террасу, и свежий ветерок ерошит тёмные волосы Штейна. В воздухе пахнет солью, и я слышу слабый шепот волн на пляже внизу.
Подходит тот же молодой человек, который обслуживал нас вчера вечером. Дневной персонал вливается. В ресторане и баре пересменка.
Мы заказываем кофе и сэндвичи на завтрак. Штейн предлагает парню ещё евро. Он качает головой и сияет. «В этом нет необходимости, мэм. Я всё ещё… как бы это сказать? Прихожу в себя после вашей щедрости».
Штейн открывает пластиковый конверт и выкладывает его содержимое на стол. Материалы разложены по трём небольшим стопкам. Фотографии, данные транспондеров и данные радиоэлектронной разведки. Мы изучаем каждую по очереди.
Фотографии лишь отчасти интересны. Есть чёрно-белые снимки «Медузы » , проходящей через Суэцкий канал. Есть ещё фотографии, пересекающие Средиземное море. Отдельный набор фотографий показывает « Голиаф» в порту Кавалы. Фотографии судна, пересекающего Эгейское море, и швартующегося в порту Кимос. Новой информации нет. Примечательно сходство « Медузы» и « Голиафа» . Одинаковая длина, ширина, одинаковое количество мачт и грузовых люков. Возможно, это однотипные суда. Мне кажется необычным для столь старых судов.
Я указываю на сходство со Стейном.
«Оба судна были построены в Скарамагасе, Греция», — Штейн сверяется со своими записями. «С разницей в пятнадцать лет. Всего было построено три десятка судов этого класса, так что сходство неудивительно. Это был достаточно распространённый проект, пока более крупные контейнеровозы не заняли большую часть перевозок. Такие суда, как «Медуза» и «Голиаф» , до сих пор используются для перевозки генеральных грузов на короткие расстояния».
«Кому они принадлежат?»
«Две фиктивные компании. Одна в Панаме, другая в ОАЭ. «Медуза» ходит под панамским флагом, « Голиаф» — под либерийским. В этом нет ничего необычного. Международный судоходный бизнес совершенно непрозрачен. Фиктивные компании, часто без почтовых адресов, создаются для владения одним…
Судно. Затем компании оказываются вплетены в скрытую сеть теневых офшорных компаний. Отследить бенефициарных владельцев практически невозможно.
Право собственности находится в странах, отличных от стран регистрации».
«И Ллойд страхует суда и грузы на таких условиях?»
«До тех пор, пока поступают страховые взносы. Lloyd's часто производит выплаты на тех же условиях, задавая минимум вопросов, если вообще задавая».
Откладываем фотографии и просматриваем данные транспондера.
«Это не сильно отличается от тех данных, которые у меня уже есть», — говорит Штейн.
«Вы ожидали, что это будет так?»
«Нет. Самое лучшее я приберег напоследок».
Штейн откладывает фотографии и данные транспондера в сторону. Вместе мы изучаем данные радиоэлектронной разведки.
«Это настоящее, — говорит Штейн. — Метеорологический радар. Спутниковая связь. Расшифровки КВ-радиопереговоров. Вы можете видеть, как продолжается радиоэлектронная разведка после первой аномалии в работе транспондера».
«Хотя и в меньшей громкости. На протяжении всего пути до Карпатоса и Родоса идёт интенсивный радиообмен. После первой аномалии в работе транспондера качество сигнала резко падает. Оно полностью исчезает после отключения транспондера».
«Можете ли вы прочитать координаты этих точек данных?»
«Думаю, да. Поддельные сигналы транспондера идут на север, к Косу. Похоже, эти сигналы метеорадара указывают путь строго на запад».