Фотографии. Черно-белые фотографии пятидесятых и шестидесятых годов.
Отпечатки в сепии, датируемые периодом Второй мировой войны и более ранними годами.
На одной цветной фотографии Кириос и Геката стоят вместе на лужайке перед зданием, похожим на британский колледж. Геката одета в выпускную мантию. «Это мой выпускной в Кембридже», — говорит Геката.
«Там ты научился говорить по-английски?»
«Нет, мой отец отправил меня в международную школу до школы в Квинсе.
Колледж».
На другой цветной фотографии изображена красивая женщина с длинными каштановыми волосами.
Это было сделано в восьмидесятых. Забавно, как можно определить дату снимка по качеству цвета. Должно быть, это как-то связано с изменениями в бумаге и химическом процессе. Сходство с «Гекатой» поразительное.
«Это моя мать, — говорит Геката. — Она живёт в Афинах».
Вторая жена Кириоса. Они, должно быть, разведены или живут раздельно, но я не хочу совать нос в их дела. «Вы живёте в Афинах?»
«Да. Я управляю семейной монополией на паромные перевозки по островам, прибрежными грузоперевозками и чартерными рейсами».
«Существуют ли еще грузовые суда-бродяги?»
Геката смеётся: «О да, это растущий бизнес. Нужно взять на себя множество чартерных перевозок. Я веду эти дела из нашего офиса в Афинах. Помогаю отцу с международными перевозками нефти и грузоперевозками. Это его основные интересы».
На чёрно-белой фотографии изображён улыбающийся юный Кириос в окружении суровых мужчины и женщины. Молодой Кириос выглядит умным юношей, стремящимся угодить. Его манеры резко контрастируют с жестокостью в глазах его отца.
«Моих бабушек и дедушек, — говорит Геката. — Их уже нет. В то время, когда была сделана эта фотография, мою должность занимал мой дед. Он управлял эгейским бизнесом, а мой прадед — международным».
«Твой прадедушка?»
Геката подходит к краю каминной полки. Там, на фотографии в сепии, изображен пожилой мужчина с щеточкой усов. Ещё один мальчик, на этот раз – более молодой портрет деда Гекаты. Мужчина красив и суров. У мальчика те же жестокие черты, что и на более поздней фотографии.
«Где твоя прабабушка?»
«Её убили», — говорит Геката. Лицо девушки мрачнеет.
«Убили? Как?»
Мой прадед бежал из Турции в 1920 году. В то время они выгнали из страны многих православных христиан и евреев. Семья собрала вещи в телегу и уехала. Затем моя прабабушка вспомнила, что забыла икону. Она вернулась домой за ней. Мой прадед побежал обратно, чтобы сказать ей, чтобы она не беспокоилась. Он прибыл как раз вовремя, чтобы увидеть, как турецкие солдаты вытаскивают её из дома. Они поставили её к стене. Она прижимала икону к груди. Они выстрелили в неё — сквозь икону.
"Мне жаль."
Геката не отрывает от меня взгляда. «Почему? Это не твоя вина. Такова история моей семьи. Мой прадед бежал в Грецию. Работал на рыболовецких судах. Купил на свои сбережения старое британское грузовое судно. Заплатил за его сдачу. Оттуда он и построил свой флот».
«Нефтяной бизнес?»
«Да, но это уже другая история», — улыбается Геката. «Пусть отец расскажет тебе об этом. Скажу лишь, что он живёт в постоянном страхе остаться без гражданства. Истории о бегстве моего прадеда из Турции преследуют его. А теперь, думаю, тебе стоит подняться наверх и распаковать вещи».
Кириос и Хардинг-Джеймс вышли на террасу. Штейн поднялся наверх, а Тео готов проводить меня в мою комнату.
Мне не хочется расставаться с Гекатой. Меня захватывает история её семьи. Она оставляет меня с Тео и отправляется к отцу.
Из моей комнаты открывается вид на террасу и океан. Я смотрю вниз и вижу Кириоса, Гекату и Хардинга-Джеймса, стоящих у перил и смотрящих на море.
Подойди к моей сумке и выложи на кровать сменную одежду.
На дне сумки лежит коробка с пятьюдесятью патронами .45 калибра с полыми пулями и двумя запасными магазинами. Я достаю свой Mark 23 и вынимаю магазин. Передергиваю затвор и наблюдаю, как извлеченный патрон, вращаясь, падает на ложе. Проверяю магазин, патронник и циферблат затвора. Вставляю новый магазин в приклад и отпускаю затвор. Снимаю курок с боевого взвода и засовываю его за пояс.
Я подбираю рассыпавшийся патрон и открываю коробку с патронами. Наполняю наполовину пустой магазин, запихиваю его и второй запасной в набедренный карман.
Мой Cold Steel OSS лежит в чехле на липучках. Я достаю его из сумки, поднимаю штанину и пристегиваю чехол к правой голени, вверх ногами.
Опускаю. Натягиваю штанину на него. Так я могу беспрепятственно вытащить его из ножен.
Раздаётся стук в дверь. Я запихиваю коробку с патронами в вещмешок и туго затягиваю шнурок. «Входи».