Вдоль лестницы на равном расстоянии друг от друга были развешаны электрические лампочки. Это был простой ряд. Провода висели на крючках, вкрученных в известняковый потолок. Воздух был холодным, а камень – влажным. Геката не страдала клаустрофобией, но стены сжимались вокруг неё. Она хотела, чтобы подъём поскорее закончился.
«Не торопись», — раздался по лестнице голос Дракоса.
«Далеко ли ещё?» — задыхалась Геката. Позади неё она слышала тяжёлое дыхание Дракоса. Штейн, казалось, совсем не чувствовал усталости.
«Там больше тысячи ступенек, — сказал Дракос. — Я всегда сбиваюсь со счёта».
Геката достигла вершины и оказалась лицом к лицу с деревянной панелью.
Она положила руки на гладкое лакированное дерево. «Я наверху»,
сказала она.
«Нажмите на панель», — сказал Дракос. «Подождите нас на другой стороне».
Геката толкнула дверь, и она легко распахнулась. Она оказалась в небольшой часовне. Это была ризница, или часовня Жертвоприношений. Она была украшена иконами, обращенными к широкому Жертвоприношению, где готовились приношения. Стол был покрыт богато расшитыми покрывалами.
На столе были расставлены сосуды, используемые при приготовлении Таинства Причастия.
Святая Евхаристия. Облачения, чаши и подсвечники были выполнены в православном стиле. Металлические детали были инкрустированы драгоценными камнями.
золотой крест – православный крест. Вертикальный столб, длинная перекладина, возвышающаяся на две трети высоты, более короткая перекладина над ней и диагональная перекладина внизу. Геката была знакома с этой символикой. Короткая перекладина наверху представляла свиток над распятым Спасителем. Диагональная перекладина внизу символизировала двух разбойников, распятых по обе стороны от Христа. Человек слева от Христа раскаялся и был спасён. Перекладина с его стороны вознесена на небеса. Человек справа от Спасителя отверг Его любовь, поэтому эта сторона перекладины указывает в ад.
Штейн присоединился к Гекате в ризнице. Она выглядела такой же свежей, как и в Эсперосе. Дракос прислонился к стене и перевел дух.
Они долго ждали, пока к ним присоединятся Хардинг-Джеймс и остальные. Вся группа остановилась на узкой лестнице, когда тяжёлый англичанин остановился отдохнуть.
«Здесь». Дракос открыл дверь ризницы, и группа оказалась в кафоликоне . Они стояли за главным алтарём, в деамбулатории. По другую сторону главного алтаря, напротив ризницы, находился диаконник, или ризница. Это помещение предназначалось для священных сосудов, книг и облачений. Оно называлось диаконником, потому что за эти предметы отвечали церковные диаконы. Это соответствует тому, что католики и протестанты считают ризницами своих церквей.
Католикон был прекрасен. Здесь, в монастыре , рассчитанном на сто монахов, орден построил церковь, рассчитанную на пятьсот человек.
Геката стояла за главным алтарем и смотрела на иконы и витражи.
Она обернулась на месте, ослеплённая. Католикон находился в центре Койтида-Софии, на вершине скалы. Солнце ярко светило сквозь окна.
Электрический синий и ярко-красный цвета отражались на полу, алтаре и лицах гостей. Геката взглянула на Штейна, увидела лицо молодой женщины, раскрашенное в синий, красный и золотой цвета. Увидела, как её глаза загорелись от удивления.
Дракос обошёл величественный главный алтарь. Пространство вокруг него было ограничено полированными деревянными перилами. Это было святилище, самая святая часть кафоликона . По обеим сторонам стояли четыре ряда стацидий – деревянных стульев с высокими спинками. Бородатый грек подошёл к одному из стульев, бросился на землю и жестом пригласил Гекату и Стейна сесть напротив него.
«Ты впечатлена?» — спросил Дракос Гекату.
«Как красиво», — Геката посмотрела на хозяина. Она знала Дракоса всю свою жизнь. Никогда она не видела его таким.
Хардинг-Джеймс рухнул на стул рядом с Гекатой. Кириос сел рядом со Штейном. Стацидии были неудобными. Геката изучала замкнутое пространство святилища. Оно было величественным, но отделено от нефа церкви высокой деревянной преградой – иконостасом. Геката знала, что католикон будет как минимум в три раза больше святилища, в котором они оказались.
Иконостас был призван символизировать отделение прихожан от святейшего святых. Он символизировал, что святилище можно достичь только через стремление. В центре иконостаса находились позолоченные Царские врата. По обе стороны от Царских врат находились две диаконские двери, через которые священнослужители проходили в алтарь во время богослужений.