« Медуза» . Шеститысячное грузовое судно класса « Голиаф ». Судно пропало тридцать шесть часов назад с тридцатью тоннами золота на борту.
На основании аномальных данных транспондера Штейн выдвинул теорию о том, что «Медуза» была захвачена, затем перекрашена, перемаркирована и переименована в « Голиаф» .
Затем корабль направился в Порт-Саймос, своего рода украденное морское письмо , спрятанное на самом видном месте.
«Нет, это « Голиаф ». Золота на борту нет, но она определённо замышляет что-то недоброе».
Я рассказываю Штейну и Хардинг-Джеймсу о своей находке. Что пиратская команда пыталась меня убить и может ворваться в любой момент. Зажав карту microSD между большим и указательным пальцами, я передаю её Штейну.
«Это было в ноутбуке на мостике», — говорю я ей. «Жёсткого диска нет, так что, вероятно, там есть цифровой бортовой журнал. У меня есть фотографии бортового журнала, а также фотографии их GPS и транспондерного оборудования. Похоже, у них было по два экземпляра всего. Достаточно, чтобы скрыть своё местоположение и местоположение «Медузы ».
Западные державы годами вводят санкции против Кубы, Венесуэлы, Ирана и Китая. Война на Украине добавила Россию в список стран, находящихся в зоне нашего влияния.
В качестве грузов используются нефть, нефтепродукты и зерно.
Лица, уклоняющиеся от санкций, являются мастерами электронной войны.
В простейшем случае судно может просто отключить транспондер и исчезнуть. Однако это рискованно, поскольку судам большего размера необходимо постоянно держать транспондеры включёнными. Хотя кратковременная потеря сигнала транспондера часто происходит из-за атмосферных помех или сбоев в работе электроники, длительное молчание транспондера выглядит подозрительно.
Чтобы избежать такой слежки, нарушители санкций разработали сложные инструменты и методы для подмены сигналов транспондеров. Можно заставить судно исчезнуть или создать видимость там, где его нет. Нередко бывает так, что судно выглядит отходящим от мыса Горн, хотя на самом деле оно находится в Венесуэле, загружая санкционированную нефть или кокаин.
В громком деле грузовое судно, следовавшее из Гайаны в Гданьск, подозревалось в контрабанде партии кокаина, захваченной в Венесуэле. В Ирландском море у судна возникли неполадки в двигателе. На судно был высажен ирландский спецназ и конфискован в Корке. Неизвестная история заключалась в том, что электронное наблюдение показало, что судно ходило кругами у берегов Гайаны. На самом деле оно где-то в другом месте грузило наркотики. Когда судно возобновило нормальную работу транспондера и начало путь через Атлантику, власти отслеживали каждое его перемещение.
«Я немедленно подключу команду, — говорит Штейн. — Загружайте фотографии в облако компании».
Штейн открывает ноутбук на столе и вставляет карту памяти microSD в порт. Я загружаю фотографии с « Голиафа» , а Штейн загружает изображение карты. Она достаёт свою радиостанцию. Мы обе используем эти двухрежимные устройства вместо мобильных телефонов. Штейн печатает сообщение своей команде в Вашингтоне.
Официантка приносит мне стакан и бутылку бурбона. Я предлагаю немного Штейну и Хардинг-Джеймсу, но они качают головами. Наливаю себе крепкий, объёмом в три пальца, и выпиваю залпом. Во мне всё ещё чувствуется привкус гнилой портовой воды. Наливаю себе ещё, помешиваю сладкий, жгучий напиток во рту, прежде чем проглотить.
Хардинг-Джеймс прочищает горло. «Если этот корабль не « Медуза» , что, по-вашему, произошло?»
Я смотрю на наши отражения в панорамных окнах. За стеклом видны линии прибоя на пляже. Серебристый лунный свет мерцает на поверхности океана. Я едва различаю отголоски разделяющей нас косы земли.
из торгового порта. За ним, словно звёздное поле, разбросаны огни кораблей. Один из этих огней — « Голиаф» .
Что случилось? Хороший вопрос. Я мысленно перенесся на сутки назад. Штейн позвонила и сказала, что к ней пришёл англичанин с интересной загадкой.
ЭШ ХАРДИНГ-ДЖЕЙМС — причина, по которой мы на Родсе. Именно из-за него я сел на « Голиаф» и чуть не погиб. Он один из самых богатых людей на страховом рынке Lloyd's of London. Штейн организовал нам встречу во French's, эксклюзивном ресторане в Вашингтоне. Хардинг-Джеймс познакомил нас с рынком судоходства и страхования.
Страховая компания Lloyd's Names вносит средства в синдикаты, страхующие риски. Любой риск, который только можно себе представить, может быть застрахован. Риски политических выборов, риски потерь от пожара или наводнения. В данном случае – риск гибели судна и его груза. Lloyd's страхует морские риски уже сотни лет.