Штейн берет меня за руку и отводит в сторону.
«Брид, прости меня за вчерашнее утро».
Мысль о ней и Кириосе не давала мне покоя всю ту ночь и большую часть вчерашнего дня. Когда я не занимался такими делами, как ныряние к затонувшим судам, перевозившим золотые слитки, и восхождение на 120-метровые скалы. Прошло меньше шестидесяти часов с тех пор, как я впервые поднялся на борт « Голиафа» в Порт-Саймосе.
«Мне тоже жаль. Я слишком остро отреагировал».
«Давай забудем об этом, хорошо?» Она касается моей руки.
«Вы думаете, Греция поступает так со всеми?» — спрашиваю я.
«Не знаю. Острова, солнце…»
Прежде чем она успевает договорить, я наклоняюсь и обнимаю Штейн. Она обнимает меня в ответ, и мы обнимаемся ещё минуту.
Геката прочищает горло. Мы со Штайном отпускаем её и поворачиваемся к ней лицом.
«Я думаю, нам пора идти», — говорит Геката.
Мы садимся в «Си Хоук», и бортинженер вручает нам шлемы с гарнитурами для внутренней связи. Показывает, где сидеть и как пристегиваться в креслах стрелка с H-образной рамой. Мы со Штайном сидим рядом по правому борту, лицом к борту. «Геката» и бортовой стрелок сидят позади нас, лицом в противоположном направлении. Этот «Си Хоук» сконфигурирован для перехвата морской пехоты и оснащён двумя миниганами.
Бортинженер опускается в откидное кресло и показывает пилоту большой палец вверх. Два двигателя набирают обороты, и разговор без использования интеркома становится невозможным. Я смотрю в сторону монастыря и вижу Командира Паломаса, стоящего у северных ворот.
«Морской ястреб» мчится на север, в сторону Ираклиона. Полдень, и вид на горы Дикти и гору Спати просто ослепителен.
Мы со Стайн сидим рядом в уютном молчании. Её мысли в миллионе миль отсюда. Неужели она позволила Хардинг-Джеймсу умереть, чтобы Кириос смог сбежать?
Не думаю. Перерезанная бедренная артерия — это смертный приговор. Штейн изо всех сил старалась спасти Хардинг-Джеймс. Тем не менее, они с Гекатой наверняка видели, как Кириос уходит.
Нас троих объединяет один секрет. Мы будем придерживаться своей истории, и никто не заставит нас сказать обратное. Никто в Греции не станет приговаривать заместителя директора ЦРУ к третьей степени. Никто не станет бросать вызов исполнительному вице-президенту Kyrios Shipping, владельцу футбольных клубов, который может одним телефонным звонком вывести тысячи протестующих на улицы.
Золото будет возвращено владельцам, а Lloyd's сохранит свои деньги.
Будет придумана история для прикрытия. «Медуза» погибнет в результате трагического происшествия. Ближайшие родственники экипажа получат значительные страховые выплаты. « Медуза» , как пострадавшая в море, не попадёт на первые полосы. Она исчезнет из новостей за один день.
Внизу я вижу точку. Старик, одетый как горный крестьянин, пробирается по козьей тропе. Он смотрит на наш вертолёт, снимает шапку и машет рукой. Клянусь, он смеётся. Геката сказала мне, что у её отца спрятаны богатства в сотне стран, и есть сотня путей к отступлению.
Афанасиос Кириос никогда не будет найден.
КОНЕЦ
TO TEɅOƩ
• Содержание
•
Глава 1
•
Глава 2
•
Глава 3
•
Глава 4
•
Глава 5
•
Глава 6
•
Глава 7
•
Глава 8
•
Глава 9
•
Глава 10
•
Глава 11
•
Глава 12
•
Глава 13
•
Глава 14
•
Глава 15
•
Глава 16
•
Глава 17
•
Глава 18
•
Глава 19
•
Глава 20
•
Глава 21