Я часто предлагал Анжеле для прочтения книги классиков зарубежной литературы, а порой читал ей свои стихи, которые запомнил из прошлой жизни. Многие из них были непонятны девушке – жителю середины XX-го века, но когда ей удавалось понять их смысл, она томно вздыхала и как-то странно смотрела на меня.
Праздник 1-го мая 1951-го года пришёлся на вторник.
Утром этого дня мы собирались прогуляться по Киеву, поскольку каштаны в этом году расцвели очень рано и радовали глаз своими бело-розовыми свечками, вызывая у киевлян умиление.
Глядя на грустное лицо Анжелы, я поинтересовался, что её так расстроило, а она мне сообщила, что соскучилась по родным, так как давно их не видела.
Мне было понятно, что разговоры по телефону не могут заменить девушке прямое общение с родными.
И я тут же, не раздумывая, предложил девушке съездить в гости к её родителям, которые лишь пару недель тому назад переехали на родину отца, в город Чугуев Харьковской области, до которого от Киева порядка 550 км, так что на обычной машине туда можно добраться за часов семь, а на моей – часов за пять.
Девушка от радости захлопала в ладоши, но затем расстроилась и закрылась в себе.
Я тут же понял, что она не уверена в том, как поведёт себя её суровый отец при виде великовозрастного кавалера, но сказал девушке, стараясь успокоить, что участники войны всегда договорятся между собой.
Она с сомнением посмотрела на меня, но, видимо, желание увидеть родных превысило страх перед отцом, а потому Анжела сразу засобиралась, не представляя себе, как следует одеться, отправляясь домой.
Я предложил ей съездить со мной в магазин, где мы приобрели костюм английского фасона с чуть удлинённой юбкой, а на ноги изящные туфли на среднем каблуке.
Девушка тут же превратилась в элегантную учительницу младших классов гимназии…
А вот с ухоженным лицом и руками сделать было ничего нельзя, так что я успокоил Анжелу, заявив, что она работает поваром в престижном доме, так что иначе выглядеть не может по определению!
Сам же я оделся в модную кожаную куртку, брюки спортивного фасона и шикарные английские туфли, так что был похож на молодого Тони Кёртиса, если бы не мои зелёные глаза.
Девушка с восторгом посмотрела на меня, когда я, сев в машину, снял куртку и остался в лёгком пиджаке с орденской планкой на груди.
Она знала, что я воевал, но никогда не видела, что у меня вполне достаточно орденов и медалей, что позволило ей слегка успокоиться, так как она прекрасно знала, что позволить себе грубость по отношению к фронтовику отец не сможет.
Мы могли ехать до Полтавы через Обухов, Мироновку, Смелу и Кременчуг, но я решил проехать до Полтавы через Борисполь, Бзов, Богдановку и Решетиловку.
Далее, пообедав в Полтаве и не снижая скорости, мы домчались до Харькова, проехав который в мгновение ока преодолели 107 километров до Чугуева и быстро отыскали дом №53 на улице Светлая.
Была суббота, 5-го мая 1951-го года. Ровно в 12 часов дня мы постучали в калитку одноэтажного дома, заросшего фруктовыми деревьями.
К нам вышла стройная женщина лет пятидесяти с лицом, отдалённо напоминающим свою юную дочь.
Она сразу не узнала в элегантно одетой девице свою скромную дочурку, а затем, всплеснув руками, начала её обнимать со словами:
- Что ж ты, доченька, нас с отцом даже не предупредила о своём приезде с молодым человеком?
Затем она удивлённо перевела взгляд на меня, как бы спрашивая:
- А ты кто такой и какого рожна тебе здесь надо?
Я вежливо улыбнулся и хотел представиться, но Анжела опередила меня, заявив:
-Это, мама, Игорь. Я у него в доме работаю поваром. Он любезно согласился привезти меня к вам с папой в гости. Так что прошу любить и жаловать!
Мать Анжелы посмотрела на меня обалдевшим взглядом, но затем, взяв себя в руки, пригласила в дом, на крыльце которого появился невысокий, худой хозяин среднего возраста, который приветственно махнув рукой дочери, внимательно посмотрел на меня.
Я заметил, что он задержал свой заинтересованный взгляд на моей груди с орденской планкой, после чего его взгляд посветлел.
Кивнув мне головой, хозяин жестом пригласил нас в дом.
Затем он обнял дочь, и скупая мужская слеза потекла по его лицу. Было видно, что родители обожают свою красотку - дочь. Но также было очевидно, что, видя меня с ней рядом, они мало что понимают.