– Давай об этом потом, хорошо?
– Что-то случилось, Галчонок?
Случилось, теть, случилось. Она у меня крутая, на самом деле, и я на самом деле хочу с ней поговорить. Не только потому, что она скажет то, что могла бы сказать мама, а просто она скажет вещи, которые мне надо услышать. Это будет жесткая, голая правда. Без прикрас. Тетя Лена – бизнес-леди. У нее крупный ювелирный магазин в Питере, который достался ей от родителей. Знаю, это забавно вообще, что младшая дочь занимается семейным делом, когда обычно это прерогатива старших детей, но в нашей семье вот так. Мама никогда не горела этим делом, ей больше нравилось все, что касалось хобби моей бабули: фонд и искусство. Тетя Лена же с детства много времени проводила с моим дедушкой, а когда ей исполнилось восемнадцать, он с гордостью рассказывал всем, что она поступила на бизнес-факультет.
Работа по специальности сильно ее закалила. Тетя Лена стала такой же Железной леди, как пресловутая Людмила Прокофьевна, и именно от нее я узнала тот взгляд. Изучающий, дающий оценку, холодный, расчетливый. Это неплохо. На самом деле, неплохо, просто иначе. И это не значит, что моя тетя – плохой человек. Профдеформация – дело тонкое, а где тонко, там рвется всегда.
Ее профдеформация заключается в том, что она ненавидит социальные игрища и лупит правду-матку прямо в лоб, никакой жалости. Но я не против. Серьезно, иногда тебе просто нужно услышать голую правду, чтобы дышать ровно.
Просто не сейчас. Только не сейчас…
– Теть Лен, – отвечаю тихо, глядя на красное, малиновое варенье на блюдечке, – Я обязательно расскажу вам все. Правда. Просто…
– Не сейчас.
– Да, не сейчас. Давайте пить чай? С малиновым вареньем.
Тетя Лена слегка улыбается и кивает. Думаю, это малиновое варенье соединяет и ее с мамой, а что может быть важнее, чем соединиться с ней в последний раз? Завтра мы с ней прощаемся…
6. Мама-гусыня Галя
У моей мамы был невероятно тонкий вкус не только в том, что касалось искусства, но и моды. В молодости она даже хотела стать дизайнером, но в то время с этим были определенные сложности, да и мой отец оказался человеком…кхм, патриархальных взглядов. Он не был готов допустить, чтобы его жена в принципе была кем-то, разве что в том ограниченном мирке, в котором он позволял ей царствовать.
Сейчас, конечно, я понимаю больше. Оглядываясь назад, в негативном отношении мамы к моему раннему браку все-таки причины были несколько глубже. Дело было совсем не в мезальянсе, а больше в том, что она видела, как я иду по той же дорожке, а она эту дорожку считала ошибкой. Теперь я понимаю. Вы не подумайте. Мамуля никогда не бросала мне угроз и не ставила ультиматумов, лишь однажды она спросила, хорошо ли я подумала над тем, что собираюсь сделать. Больше ничего, но это было и не нужно. Я знала, что ей не нравится, просто предпочла закрыть глаза и уши, не замечать, а она позволила. В конце концов, все, что мы по итогу можем сделать для наших детей – это позволить самим набить себе шишки. Так вот. Я набила, конечно. Урок мой оказался очень жестоким, и в какой-то момент я даже разозлилась на нее, что не было запретов и ультиматумов! Пока я не поняла. Они бы тоже ничего не изменили. По сути своей, такими решениями она бы только оттолкнула меня от себя, а не заставила передумать. Я бы не передумала. Нет. Страшно вспомнить, как сильно я когда-то любила Толю, да и чего вспоминать? Сейчас после того, что вскрылось о его предательской сути, у меня вечно ноет под ребрами. Боль напоминает. Сначала это была большая и красивая любовь, а потом вот так – боль под ребрами.
Ладно.
Шумно выдыхаю, прикрываю глаза и снова смотрю на себя в зеркало до самого пола. Аккуратно приглаживаю ткань идеального, черного платья. Моя мама была стильной женщиной, и, как мне кажется, все, что я теперь могу – это отдать ей дань памяти именно так. Мне не хотелось наряжаться, а если совсем откровенно, то не хотелось даже вылезать из-под одеяла, но так будет правильно. Шикарная укладка, безукоризненный макияж и маленькое, черное платье по заветам Шанель. Ей бы понравилось. Бросаю взгляд на свою шляпку с вуалью, а потом усмехаюсь.
– И это тоже для тебя…
Мама такие аксессуары любила. Стильные, громкие и яркие. Она вечно пыталась заставить меня носить что-то в таком стиле, а я постоянно куксилась и отказывалась. Мне не нравится, когда на меня слишком обращали внимания, а на такие аксессуары все всегда смотрят! Но сегодня не мой день. Это ее последний час, поэтому я беру шляпку и смотрю на массивный цветок с инкрустацией черных обсидианов.