Надеваю шляпку, опускаю вуаль. Так я ставлю точку. И несмотря на весь мой вид, это больно, но каждый в этом мире ставит свои приоритеты. Я раньше всегда их выводила в абсолют, и это было неправильным решением. Все, что я делала раньше – было неправильно. Теперь попробуем по-другому. Я вспоминаю о себе и маме, и на первом месте теперь я и мама. Может быть, это ничего не изменит, но мне уже точно полегчало.
Вот так.
Визуал
Галя
?
Толя
?
Вероника
?
Артур
?
Артем
?
7. Копейка за пучок Галя
Тетя не задала мне ни одного вопроса, когда мы остались одни. В машине, когда за нами все-таки приехал водитель. По дороге на кладбище. Там.
Ни одного вопроса.
А я смотрела, как мою маму погружают в землю…
Красивый гроб из красного дуба медленно опускался в вырытую, глубокую яму. Светило солнце, играясь на нем красивыми всполохами. Забавно сложилось, и я сначала не поняла. Когда мы приехали в похоронное бюро и смотрели каталоги, которые нам предложили, меня буквально сердце потянуло именно к этому гробу. Он красивый, прочный, стильные. Она бы непременно оценила размах. Наверно, назвала бы его каким-нибудь троном в мире загробной моды, и сказала, что в нем по-любому бы хоронили королеву.
В нем и хоронили королеву, а до меня только сейчас дошло, что красное дерево все-таки действительно означает прочность союза и преодоление всех препятствий на пути. Просто кто сказал, что это обязательно должен быть союз между мужчиной и женщиной? В нем нет ничего крепкого, как показала практика. А вот связь между ребенком и матерью? Она нерушима. Это тоже забавно, согласитесь. Размышлять в подобном ключе, когда у меня в жизни складывается иначе, но как я могу думать по-другому? Если чувствую, что внутри меня что-то закончилось и изменилось навсегда. Может быть, даже умерло? Вместе с мамой…
Попрощаться с ней пришло очень много людей. Мама была заметной фигурой в мире искусства, но это было не все, что она делала. Мама считала, что ей повезло в жизни гораздо больше остальных, поэтому она много занималась благотворительностью. Теперь ее пятикомнатная квартира ломится от наплыва всех тех, кто хотел в последний раз отдать ей знак уважения, любви или поблагодарить за помощь…В просторной гостиной рядом со столом, на котором стоит ее красивая фотография – гора красных роз; тихий шепот и всхлипы разлетаются эхом. Я сижу в дальнем углу и смотрю на свои руки, а рядом тетя Лена. Она покручивает в руках бокал с красным вином и слегка улыбается, когда говорит.
– Она была бы довольна.
Слегка вздрагиваю, возвращаясь в реальность из плотного кома своих мыслей. Они сейчас с ней, но перепрыгивают на мою семью. На лица детей, мужа. Я снова и снова задаюсь вопросом: где я так облажалась? Где свернула не туда? И может быть, кому-то просто не дано быть матерью? Это ведь действительно так, раз все мои дети оказались…такими монстрами? И дело тут даже не в небрежных формулировках, а в том, что они действительно не понимают, что натворили.
Так просто договориться с совестью…почему им так просто? Мне нет. Втайне ото всех, после каждого разговора с мамой, у меня на сердце был такой тяжелый груз…Она здесь одна; я там. Мы так далеко, видимся так редко…может быть, стоит переехать обратно в Петербург? Я пару раз даже поднимала этот вопрос, но Толя, естественно, был против. Он предлагал нехотя (как я сейчас думаю и не боюсь это произнести) перевести маму к нам. Бред. Мы оба знали, что это не вариант. Она не согласится. Предложение ради галочки, чтобы сказать – вот так.
Но это сейчас неважно; слепота – приятное развлечение, пока не пришел счет, за который ты будешь сама платить. Я плачу за добровольную слепоту, но все равно многого понять не могу. Не получается, хоть убей…
Бросаю взгляд на ту самую мамину подругу. Валентина пришла в длинном платье, на плечах ее та самая норковая накидка, а в ушах бриллиантовые серьги. Она плачет. Искренне, и мне тепло, но вместе с тем так странно. Я вылавливаю каждую деталь, которая соединяет меня с мамой. А они? Мои дети? Думаю, что они были даже рады не присутствовать здесь сегодня.
Почему так?…
– Я не объяснила тебе ничего, – говорю тихо и снова опускаю глаза на свои руки.
Тетя Лена делает небольшой глоток вина и жмет плечами.
– Не нужно сейчас. Скажешь, когда будешь готова.
Пару раз киваю в ответ.
Хм…когда я буду готова…интересная формулировка. К такому можно подготовиться?
– Когда ты сообщила о том, что случилось с мамой… – начинаю хрипло, – Я уже с чемоданом в зубах была. Собиралась приехать к ней. К нам в дом пришла…женщина.