Вздыхаю и киваю самой себе. Ничего страшного. Артур ушел, но это не значит, что он ушел навсегда. Возможно…
Прерываюсь на половине произнесенной про себя мысли, когда поворачиваю. Первое, что я вижу – это глаза своего старшего сына, который сидит лицом к двери и пьет чай.
Застываю.
Он тоже замирает, глядя на меня. Как маленький, испуганный котенок…несмотря ни на что, сейчас он выглядит именно так.
Маленьким.
– …а потом я взял и шлепнулся прямо на задницу, – хохочет Иван, после чего кухня снова взрывается смехом моих парней.
Артур бросает взгляд в сторону, будто бы смущается сильнее. Я делаю пару аккуратных шагов к нему. Мне будто бы страшно быть сейчас резкой и спугнуть…словно одно неосторожное движение, и он, как мираж, растает…
Но он сидит.
Он здесь.
Он остался.
И сердце мое сжимается, поет, а на глазах появляются слезы.
– Ты не ушел… – шепчу тихо, а вокруг все затихает.
Будто бы в вакууме…
Всего несколько мгновений я чувствую на себе взгляды присутствующих, а потом они, не сговариваясь, перестают пялиться, но не спешат говорить дальше. Артур откашливается и кивает.
– Да. Не ушел. Ты же не против?
Снова повисает тишина. Вопрос звучит без вызова.
Я знаю, что нельзя смотреть на него, как на священный Грааль, который ты нашел после долгих лет поиска, а теперь поверить не можешь в свое счастье. Я это знаю. Такие взгляды могут раздражать и без того нервную обстановку…Поэтому взяв себя в руки, я хмыкаю и киваю пару раз, а потом сажусь за стол, будто ничего особенного не происходит.
Надо вести себя адекватно. А главное – по уму. Не придавать значения…даже если мне хочется буквально налететь и никогда не отпускать своего ребенка из объятий.
– Конечно, не против, это даже хорошо. Ты должен объясниться по поводу вчерашнего, дорогой. Где ты был? Что ты пил? И какого черта ты это пил!
Придаю голосу деланную строгость, хмурю брови, как приличный родитель. Это адекватная реакция на выходку своего ребенка – я знаю; но она сейчас особенно сложно дается.
Артур пару секунд молчит. Мне кажется, он совсем не этого ожидал, но еще через мгновение я почти вижу улыбку в уголках его губ. Он благодарен за то, что я не стала акцентировать внимание на том, что он остался, будто такой расклад событий для меня стал совершенной неожиданностью. Он, конечно же, стал, и мы об этом оба знаем, только…именно так повести себя было бы правильно, чтобы не добавлять чувства вины, которое и без того его душит. Я же вижу…
– Да, я поступил глупо, – говорит он тихо, – И неприемлемо. Такого больше не будет, прости меня.
Мне достаточно.
Я слегка киваю, а потом тянусь к тостам с авокадо. Изо всех сил стараюсь не заплакать…
За этим коротким «прости меня» стоит гораздо большее, и это чувствуется в каждом звуке и каждом мгновении, которое окутывает нас с ног до головы. Он извиняется не за то, что было вчера, а за все, что случилось задолго «до», и я прощаю. Мать всегда простит своего ребенка – я знаю, но когда она чувствует, как сильно ее ребенка подкашивает и волнует что-то? Ей ничего больше и не нужно слышать. Прощение приходит само по себе, оно искрится под сердце и распространяется по всему телу вместе с кровью.
Мне достаточно. Я не хочу, чтобы он стоял передо мной на коленях, мне не нужны его объяснения. Они лежат между его слов огромным пластом, который находит отклик в моей душе, а главное – я ничего себе не придумала. Артур опускает глаза и будто бы сжимается. Он напряжен. Ему больно. Чего еще мне от него ждать и требовать? Никто себя не накажет сильнее, чем сам человек, а мой сын себя наказывает. Это я тоже чувствую, и это мне уже не нравится…
Дальше завтрак проходит в тишине, а потом в ней же утопает поездка до школы. Я пыталась предложить Артуру не ходить сегодня, но он отказался наотрез. Думаю, ему нужно дать еще немного времени, чтобы все в голове разложить.
Останавливаемся на парковке. Уже по привычке я желаю удачного дня Олегу и Артему, а потом смотрю на Артура. Он молча сидит на пассажирском сидении и ковыряет свои пальцы.
– Я… – начинаю тихо, потом вдруг забываю все слова.
Что я? Не знаю…
– Вы идите, – помогает он мне, – Я вас догоню.
Не задавая лишних вопросов, мальчики вылезают с заднего сидения, но прежде касаются меня. Совсем легко, за плечи, а это такая поддержка сразу – вы бы знали…