— Нет. С тех пор как лишился «Соломона», заходил сюда всего пару раз. Он очень изменился, Трев.
— Если увидите его, передайте, что я хочу встретиться с ним. Нам надо поговорить… о деле. О важном деле.
Мелисса не стала задавать вопросов.
— Ему нужно найти себе что-то, а то бродит как неприкаянная душа. Другой на его месте давно бы уже пристрелил Хескета.
— Это бизнес. Ловкий, хитрый, даже вероломный, но все-таки бизнес. Никто не должен доверять другим так безоглядно. — Вэл поставил чашку. — Я вот, например, хорошо отношусь к людям, однако понимаю, что каждый из нас способен поддаться соблазну, а тому, что сделал, всегда находится оправдание.
— И что из этого?
Он улыбнулся.
— Я стараюсь не вводить людей в соблазн.
Склоны Сан-Маунтин выглядели как гигантские соты — везде копошились старатели, свободного места почти нигде не оставалось. Забравшись повыше, Тревэллион изучал в подзорную трубу окрестности «Соломона». Приняв окончательное решение, он отправился в гостиницу и навел справки о Крокетте. Того в городе не оказалось. Зато он встретил Дэйна Клайда.
— Знаете, кто здесь поселился? Эл Хескет.
— Да, как я погляжу, дела у него идут в гору.
— Вы просто не представляете, какую отличную руду он добывает на «Соломоне». Чудеса да и только! — Клайд посмотрел на него. — Скоро он станет очень богатым человеком.
— Не сомневаюсь. — Вэл задумался. — Если увидите Уилла, передайте ему, что мне надо с ним встретиться. Есть дело.
— Вы знакомы с Сутро? Если нет, познакомьтесь. У него возникла идея прорыть дренажный туннель по всем приискам насквозь, только у него пока мало единомышленников.
— Тогда пусть начинает скорее. На «Офире» уже опустились на сто пятьдесят футов и продолжают уходить еще глубже.
Сегодня ночью. Он начнет сегодня ночью. И если удастся осуществить задуманное…
Вокруг прииска Хескет расставил охранников, и, вероятнее всего, они скорее станут стрелять, нежели задавать вопросы. Тревэллион не сомневался, что Хескет, как и все в городе, считает интересующий его участок частью владений «Соломона». Все знали, что Эл прибрал к рукам несколько прилегавших участков, очевидно доказав, что они изначально являлись частью «Соломона». Такое уже случалось в Комстоке. Сэнди Бауэре и Эйли разбогатели именно благодаря тому, что присоединили к себе по крохотному кусочку земли.
Тревэллион решил, что постарается избежать стрельбы. Все должно произойти быстро и бесшумно, пока не спохватятся на прииске.
Они вошли в салун. Только несколько посетителей в тишине выпивали за стойкой. Клайд вдруг сказал:
— Что мне остается, когда все уже давно занято другими!
Тревэллион улыбнулся.
— Возможно, вы не слишком старались. Альва Гульд, один из первоначальных владельцев «Гульд и Карри», продал свой участок за четыреста пятьдесят долларов и думал, что надул калифорнийцев. Еще один закончил подавальщиком в забегаловке, в то время, как участок, который он отдал за бесценок, приносит миллионные доходы.
— Вы-то можете разбогатеть, чего ждете? — в упор глянул на него Клайд. — Говорят, вы лучше всех разбираетесь в добыче руды.
— Это не так. — Тревэллион махнул рукой в сторону Сан-Маунтин. — Все мы учимся. Здесь особые месторождения, и они требуют новых способов добычи. Гора эта задала столько загадок, что мы только сейчас начинаем кое-что понимать. Если не будет изобретен новый способ ведения горизонтальных и вертикальных выработок, все это когда-нибудь обрушится нам на головы.
— Из Калифорнии пригласили какого-то Филиппа Дейдешеймера.
— Я знаю его. Работал у него в округе Эльдорадо. Хороший человек.
— Все ждут от него решений. Как вы думаете, сможет ли он перевернуть мир?
— Все не так просто. Он опытный горняк, этот немец из Дармштадта.
Тревэллион все время наблюдал за дверью. Как ему нужен Уилл Крокетт! И где он сейчас?
Вдруг за окном мелькнула фигура. Вэл выругался и вскочил. Дэйн оглянулся по сторонам и недоуменно спросил:
— Что-то случилось? Может, виски не то?
— Нет, нет, я только что видел одного человека, — заторопился Вэл. — Извините, мне надо бежать. Мне надо срочно поспеть в кондитерскую.
Мелисса наблюдала за тем, как в печь ставили очередную порцию булочек. Ледбеттер сидел за столом и пил кофе.
— Мелисса! — ворвался на кухню Вэл. Она обернулась на его голос. — Будьте осторожны! Я только что видел Моузела!
Ледбеттер поднял глаза.
— Ты видел его? Где?
— Этого следовало ожидать. В конце концов, он считает себя не только охотником, но и горняком. И потом ему известно, куда направилась Мелисса. Даже странно, что он не появился здесь раньше.
— Буду начеку, — кивнула девушка. — Но я больше не боюсь его.
— Он опасен, — возразил Тревэллион. — И может разозлиться, узнав о ваших успехах. Сразу дайте мне знать, если он вас побеспокоит.
— И мне, — вставил Ледбеттер.
— Вы сами будьте осторожны. Он обоих вас ненавидит. — Она налила себе кофе и присела за стол. — Меня не удивляет его появление. Я вот думаю, не приехал ли он за Альфи.
Тревэллион и Ледбеттер поставили чашки и с изумлением посмотрели на нее.
— Разве он здесь?! — воскликнул Джим.
Мелисса рассмеялась.
— Конечно! Он появился вчера. Такой элегантный, модно одет.
— И конечно же без единой мозоли на руках, — угрюмо заметил Джим.
— Заходил ко мне. Сказал, что рад моим успехам.
— Ну в этом-то я не сомневаюсь, — ехидно усмехнулся Ледбеттер.
Она положила на его руку свою.
— Джим, да вы просто старый ворчун! Вы же совсем не знаете его. Он так мил!
— Интересно, на что он живет? — не унимался тот.
— Он мне не сообщил.
Тревэллион молчал — он думал о том, как ему осуществить свой план. Очнувшись от мыслей, он заметил, что приятель наблюдает за ним.
— О чем задумался, Трев? — спросил он.
— О прииске.
Джим пожал плечами.
— Будь осторожен. Моузел мстительная крыса.
Вэл поднялся.
— Увидишь Крокетта, передай ему, чтобы заглянул ко мне.
Он вышел за дверь, постоял с минуту и направился на угол Си-стрит. Улицу запрудили фургоны, всадники, пешеходы. Кого только не было в этой пестрой толпе — горняки и старатели, погонщики и брокеры, заезжие коммивояжеры и дельцы, всевозможные подозрительные личности неопределенного рода занятий, которые вечно ошиваются в многолюдных местах.
Возвратившись в лачугу Макнила, Вэл переоделся в рабочий костюм и спустился в шахту. Пробурив несколько отверстий, он выбрался на поверхность и вернулся в хижину. Ему не нравилась эта скучная подготовительная работа, но и ее приходилось делать. Он взял жестянку с порохом и взвесил на руке — не так уж много. Остальные запасы тоже подходили к концу. Подсчитав в уме, сколько денег у него осталось, Тревэллион выругался. Он не заметил, как у него иссякли все запасы золота. Правда, у него есть руда да со дня на день поступит плата за то, что сдано на дробильню. Тогда, может быть, завтра…
Ваггонер вернулся в Вирджиния-Сити верхом на старой кляче в самом скверном расположении духа. В кармане у него лежали три сотни долларов, которые ему вручили со словами: «Пока не убьешь Тревэллиона, больше ничего не получишь».
В городской суете его приезд остался незамеченным. У него не было ни друзей, ни приятелей, и никто не знал, в городе он или нет. И это его вполне устраивало.
Поначалу предложенная работа испугала его. Тревэллион озадачил его, буквально выводил из равновесия.
В ту ночь у тайника ему почти удалось его подстрелить. Но потом четыре раза он впустую пролежал в засаде только для того, чтобы понять, что Тревэллион поехал другой дорогой или вовсе в другое место. Сначала он считал это простым совпадением, случайностью, но теперь уже так не думал. Тревэллион знал, что кто-то хочет его убрать.
Ваггонер слышал, что случилось с Сэмом Брауном. Какая неслыханная наглость! Мало того, у него еще есть приятели — Джим Ледбеттер и Кристиан Тэпли, которые словно телохранители вечно ошиваются где-нибудь поблизости. Выслеживая Тревэллиона, он дважды натыкался на Тэпли. Уж не наблюдал ли тот за ним? Или случайно оказался там? Неужели этот Тэпли осмелился бы застрелить его, подними он свою винтовку? Ваггонер грязно выругался. Чего доброго этот, как там бишь его, Тэпли, и в самом деле убьет его. Только это будет и его последний выстрел.