Для пули, делать форму оказалось ещё проще. Сверлом нужного диаметра высверливали в деревянном бруске углубления. Заливали в них свинец. Потом брусок раскалывали топориком, выпавшие пули обрабатывали напильником, удаляя бугорки и шероховатости.
Это занятие увлекало ребят. Каждый день был связан с каким - то важным, «оружейным» делом. Всё это было похоже на игру, только играли они теперь не бумажными солдатиками, а грозным оружием.
Новые патроны, решили испытать. Испытания прошли успешно. Звук был немного другим, да и ударная мощь пули уменьшилась, но самое главное, что пистолет выстрелил. И в их обойме теперь постоянно было четыре патрона.
- А ты мне когда-нибудь расскажешь? – спросил Лёшка, когда они возвращались из леса.
- Что расскажешь – буркнул в ответ Игорь.
- Откуда у тебя пистолет?
Метров десять шли в полной тишине. Потом Игорь остановился, посмотрел на приятеля и медленно, словно нехотя произнёс:
- Нашёл... Больше никогда об этом не спрашивай.
Лёшка ухмыльнулся.
- Маленький мальчик нашёл пистолет. Кто потерял? Потерявших уж нет.
Знал бы в ту секунду Лёшка, как он был со своей частушкой близок к правде. «Маленький мальчик», не просто нашёл пистолет. Он знал, где его искать. И знал, что кроме него никто искать не будет.
Это случилось лет семь назад. Как раз в тот год, когда во дворе стоял теннисный стол. Игорь, вместе с отцом, перебирал в подвале пятиэтажки картошку. Было начало апреля, и картошка выпустила из всех своих многочисленных глаз белые побеги. Обрывали побеги при свете свечи. Отец читал нравоучительную лекцию о пользе труда. Игорь его не слушал.
Он пошёл в подвал не по своей воле. И теперь всем своим видом показывал, что хоть и подчинился грубой силе, но насилие полностью отвергает и презирает.
- Что ремня захотел? – говорил отец, теребя пряжку на поясе. – Любишь кататься, люби и саночки возить. Ты уже взрослый. Пора помогать…
Игорь сидел, нахохлившись как воробей, и нехотя отрывал белые побеги. Так, недовольно сопя, он проработал час. Отец постоянно посматривал на часы. Видимо, ему куда то было надо.
Наконец, он поднялся.
- Здесь немного осталось. Дорвёшь без меня.
Игорь хмуро кивнул. Отец ушёл. Игорь слышал, как скрипели под ним ступени деревянной лестницы, ведшей из подвала в подъезд.
Свеча горела, освещая этот каменный бункер с полками для банок вольерами для картошки. В подвале было холодно. Игорь сидел в фуфайке. На голове - старая отцовская шляпа. Шляпа была ему велика и постоянно норовила сползти на глаза. Игорь, то и дело, поправлял её, стараясь не испачкать лицо грязными руками.
В этот раз он не рассчитал и слишком сильно толкнул шляпу. Шляпа слетела с головы и упала на банку, в которой стояла свеча. Свеча погасла. Темнота окутала помещение. Было так темно, что казалось, вокруг вообще ничего нет – только эта темнота. Даже шум улицы прекратился, словно застыл в изумлении, словно ожидал чего то.
Игорь вспомнил, что у него осталась всего одна спичка. Он чиркнул ей, но спичка только на секунду осветила подвал и тут же погасла.
- Гадство – сказал мальчишка и начал на ощупь выбираться на поверхность. Он вышел в длинный коридор и замер…
Откуда-то сбоку, совсем не со стороны лестницы, а с противоположной стороны был виден свет. Луч плясал по стенам, словно верный пёс, вынюхивая дорогу и опережая на несколько метров своего хозяина.
Свет приближался. Стали различимы шаги. Чуть слышные. Незнакомец старался идти как можно тише. Шёл он в сторону Игоря. Игорь сделал шаг назад. Зашёл в свой подвал и медленно прикрыл дверь. Дверь тихонько скрипнула. Незнакомец остановился и прислушался. Так в полной тишине он простоял несколько минут. Игорю, начало казаться, что незнакомец вот-вот услышит стук его сердца, которое от волнения билось с удвоенной силой и скоростью. Но он не услышал. Постоял несколько минут, словно пытался поймать посторонние звуки. Осветил все закоулки фонариком. Тишина успокоила незнакомца, и он двинулся в самый конец коридора. Здесь был заброшенный подвал. Когда то он принадлежал Тришину, но хранить в нём Тришину было нечего. Поэтому подвал стал заброшенным. Тришин поначалу снял с него замок, а потом и дверь.