Ей снилась юность, лето в её девятнадцатый год. Она сбежала на русалию и три ночи гуляла с кметками и поместными девушками. Девушки развели костры возле заводи, пели, смеялись, водили хороводы и плели венки. И никаких чинов — они остались лишь в сорочках и распустили волосы. Воля с воздухом вошла в сердце и не выпустила из своих объятий даже по возвращении. Наутро Мала сияла свободной улыбкой и неожиданно на тренировке с копьём одолела трёх сильнейших из их дюжины, а потом без отдыха вышла против княжича. В тот день ей было подвластно всё…
Забытье сна сменилось ясностью пробуждения. Только мысли уже выпали обратно в сферу дара, а может так и не смогли из неё вырваться. И там, где была грань, теперь осталась лишь лёгкая занавесь, не сдерживающая ничего. Но вторая сфера отличалась от пустой первой. По ту сторону границы сила скапливалась густела и заливала всё от грани до камня будто киселём. Столь плотная, что вытащи её наружу — затвердеет.
Малу скрутило, стоило лишь попытаться что-то сделать во второй сфере дара, её будто разрывало пополам. В одну сторону тянуло руки, во вторую мысли. Дух, править этой силой нужен был дух. Перед глазами вспыхнул обрывок памяти из сна — копьё отбивает копьё, и руки ухватились за силу, потянули на себя… мысли отпустило.
Час спустя Мала вернулась во внешний мир, встала, пустила из ладони немного крови, прибавив вязкой плотной силы второй сферы, и в её руках возникло копьё. Древко, красное с зелёными прожилками, как родное легло в ладони, а остриё горело словно огромная свеча нижняя же пядь щерилась льдом.
— Осталось вернуться домой, — грустно улыбнулась волховица и рассеяла оружие. Врата так и не были найдены.
Глава 22
Серый волк, ты грань перешагнул,
Отведи и меня за собой.
В тот лесок, что за далью людской
И родник где, лишь с мёртвой водой.
(из песни кощунника)
В гриднице собрался весь род, начиная со старейшины Ели, внука Стояна, и заканчивая Орлом — мальчишкой четырнадцати лет, правнуком Ели и самым дальним родичем нынешнего княжа. Были и Колояр с Яруном, и все их внуки. Княжъ, княжиня, шесть княжичей четырёх колен, две княжны и одиннадцать княжников и княжниц. Но никого, кроме семьи не позвали, даже самых заслуженных и доверенных княжих мужей и витязей.
На памяти младшего поколения — это был первый сбор рода, о прошлом они и не слышали даже. Да и старшие не спешили поднимать дела давишние, которые не раскрывали чужим. Даже сейчас они все условились и пришли чуть ли не таясь, никому не сказавшись. И для пущей тайны с окон ставни не раскрывали и огня почти не зажигали. Молчали, серьёзно поглядывая друг на друга и на княжа.
Терний достал и развернул перед всеми письмо, написанное на ткани, какую для карт берут, красными с золотом чернилами и заверенное витиеватым оттиском по воску. Кивнул на него и заговорил.
— Третьего дня пришло. Все старшие кланы через двенадцать лет соберутся на большой совет. Представлять каждый будут княжъ, его наследник и старейшина из поколения прошлого княжа. И вес нашего слова будет от нашей силы и власти происходить. Слухи о совете уже несколько лет доходили и до меня, и до отца, и о чём он будет по переписке догадаться можно. И поверьте, дело будет не маленькое. А ныне же надо бросить всё на укрепление нашей силы, казны и власти. Эх, жаль миром порты восточней взять не вышло, — вздохнул княжъ и накрыл раскрытой ладонью красные письмена.
— Всё так, дружину Горан с Углешей за три года подняли от потерь войны и единым кулаком сильней прежнего сбили. И казна, заботой Айки, Фатты и Харисы почти полна. А Рысь, Куница и Орёл многие волости восточней Срединного Моря изъездили с караванами и обозами, так что все силы те мы ведаем. — Старейшина Еля оперся на плечо правнука и вышел к столу с письмом. — Но кто поедет на совет? Меж собой мы, старики, разберёмся, нам что делить, так давно поделено. А наследником кого возьмёшь? Сына или двоюродного брата? Старшего или младшего?
Терний встретился взглядом со стариком, потом посмотрел на своих братьев Таислава и Зайцья, и ответил:
— Сына. Того из них, кто и сам сильнейшим будет, и к клану больше силы привяжет, хоть женившись, хоть завоевав.
Старейшина кивнул и отступил, а следом закивали и другие княжичи старших поколений, пока Ярун с Колояром не переглянулись и не пообещали поискать невест на всех холостых и княжичей, и княжников. А там уж как судьба выведет. Перечить и возражать никто не стал, вот и разошлись по делам.