К завтраку вернулась Ясна и за накрытый стол сели три девушки — парня будить не стали. Ели в тишине и уже когда миски почти опустели Верея вдруг расплакалась.
— Что случилось? Не вкусно? — спросила Мала, но гостья лишь покачала головой и оттёрла слёзы рукавом. — Рассказывай, не просто так же вы к нам пришли погостить.
— Яра из деревни изгнали, сперва избив, — всхлипнула Верея. — А я сама за ним ушла. Мы весной пожениться хотели.
— Просто так своих под зиму из дома хорошие люди не выставят. А ваших старших я помню, они пол лета сюда ходили, пока не уверились, что Ясна всех больных из деревни вылечила. Не стали бы они так делать без причины.
— Яр на работы в этом году несколько раз уходил, на свадьбу собирал, на подарки. А недавно нашел в ручье камешки красивые и полдня по студёной воде босиком ходил, собирал чтоб в городе продать из ремесленников кому. Через несколько дней он вдруг вот так стал себя вести, как этой ночью. И всё бы ничего, отпоить бы отварами… Да только один из старших в их семье по молодости с купцами ходил к морю, к портам за диковинами. Там в припортовом городе и наслушался о пришлых дурных болезнях, что от распутства бывают. И всем объявил, мол, Яр один в город ходил, там такую и подцепил, а раз так, то зря, бесстыдника, растили и воспитывали. Яр поклялся, он ничем таким никогда не занимался, а толку. Не поверили и сильней только побили, а потом за ворота выкинули.
Мала с Ясной переглянулись и разом посмотрели на спящего парня.
— Погорячились они, — покачала головой старшая. — Раз так, понятно, что другие деревни вам не рады были. Оставайтесь пока.
— Давно он ноги застудил? Когда заболел? Когда побили? — начала уже свои расспросы Ясна.
Пока лекарка беседовала, Мала собрала посуду, поставила горшок с водой в печь греться и тихо вышла. Вернулась не скоро — пока к ручью с вёдрами и коромыслом сходила, пока всё перемыла… в доме Ясна уже во всю делом занималась. Она успела осмотреть проснувшегося Яра, пересчесть всех хворей, что в его нутро залезли и творят безобразия. Теперь девушка стояла, задумавшись, прикидывая как лучше за болезнь взяться.
— Через неделю всё пройдёт, — объявила девушка. — Мала, прогрей баню, но не топи сильно. Сначала Хворей выгоню, потом остальное поправлю. Пришли бы на пару дней раньше, так за несколько часов бы на ноги поставила.
Старшая кивнула и позвала с собой Верею. Волховица выдала девушке вёдра и отправила наносить воду от ручья. А сама тем временем с охапкой колотых поленьев ушла готовить баню. Скоро туда и Ясна пришла с медной плошкой, пучком полос берёзовой коры пополам с серо-зелёными метёлочками какой-то травы и острым ножом. Когда и баня прогрелась, и вода, туда загнали Яра с запасными портками, отрезом вытереться, мылкой в берестянке и пучком соломы и оставили одного вымыться покойно.
А потом Ясна оставила сестру с гостьей дома хозяйничать, а сама ушла Хворей изгонять. Она в душной бане, освещённой только тусклым светляком, отделила тонкий пучок коры с травой и подожгла его. Средство горело плохо, чадило и плевалось, но волховица лишь удовлетворённо кивнула и стала с дымом обходит кругом поставленного посередине полуголого Яра. Парень отворачивался, прятал глаза, не зная что делать, но Ясна, вплетающая тонкие потоки силы в серые струи, будто и не видела ничего. Три круга спустя, девушка ножом отсекла дым и бросила почти догоревший пук в медную плошку, туда же добавила половину оставшегося пучка и разожгла посильней. От гари уже щипало нос и слезились глаза, Яр закашлялся. Ясна же велела медленно, задерживая ногу над крошечным пламенем, переступать через плошку, и после каждого шага дым перерезала ножом. Со стороны было не видно, но каждый раз вместе с дымом тело окутывали сети силы, они медленно ползли вверх и окружали попрятавшихся хворей, сжимали их, душили. Когда все бесики оказались в ловушке, девушка плеснула ковш воды, заливая огонь. Оставшийся пучок и огарки Ясна собрала вместе и размешала в горячей воде, которой велела ещё на раз ополоснуть тело, после ушла на улицу.
Пока хлопотали, день поворотил к вечеру. Лекарка сама умылась у рукомойника и поднялась в горницу, а Мала хлопотала у печи. Верея, тревожившаяся за жениха, побежала Яру помогать и вскоре привела его обратно. Кмет вернулся бледней чем был, с пересохшими губами и совсем обессилев. Невеста усадила его на широкую лавку и с мольбой посмотрела на Малу.
— Ясна сказала за неделю вылечит, значит вылечит, — пожала плечами волховица.