Между комьями вспаханной земли мелькали кости и остатки каменных сосудов. Возможно, некогда на этом месте стояли строения, но теперь от них не осталось и следа. Там и сям выступали из земли камни с выдолбленными на верхней поверхности лунками. Их назначение осталось для меня загадкой.
Девять тысяч лет -- немалый срок. В местах, где жило множество поколений оседлого населения, возникает холм, называемый тель. Бут, мусор и перегной образуют все новые и новые пласты земли, разрушаются дома, на их месте строятся новые, возникает курган, возвышающийся над окрестностями. Иначе обстоит дело с высотами, служившими для отправления культовых обрядов, а не для оседлого жилья. В этом случае процесс протекает в обратном порядке. Зимние дожди и летние ветры сносят верхние пласты разрыхленной земли, и уровень холма понижается. Таким образом предметы, погребенные тысячи лет тому назад в могилах и расселинах, обнажаются и оказываются в пределах досягаемости плужного лемеха.
Когда я перетирал комья земли на поле, ко мне подошел пожилой араб из близлежащей деревни Ятта. Он представился как владелец этого участка. Мы обменялись традиционными приветствиями, он расстелил плащ на земле, сел на него, подобрав под себя ноги, и глубоко вздохнул. Увидев, что с моей стороны не последовало реакции, он вздохнул еще горестнее и воскликнул: 'О, Аллах милосердный!' Теперь мне ничего не оставалось как спросить его, не приключилась ли с ним беда и не могу ли я быть ему полезным. Нет, ничего не случилось, заверил он меня. Ему ничего не нужно. Единственное, что он хотел, это -- излить свою душу.
Все годы своей жизни, сказал он, он пахал и сеял на этой каменистой земле, собирая скудные урожаи, доходы с которых с трудом покрывали его затраты на семена. И теперь, когда на его поле найден клад, вознаграждение получил поденщик, человек посторонний. И все почему? Потому что тот попросил, как это принято, принести ему что-нибудь перекусить. 'Я пошел домой и принес ему в корзине лепешку, маслины и немного брынзы. И как раз тогда, когда меня не было на поле, лемех наткнулся на маску. Где справедливость? Где Господь?'
Бог и справедливость были не по моей части. Я дал ему пятьдесят фунтов -- 'купить леденцов детям' -- формула, которая исключает возможность отказа.
Наемный работник, который нашел маску, тоже имел просьбу, но не решался высказать ее. Был он старым и опытным трактористом, но прав на вождение трактора у него не было. Ему отказались выдать документ. Он, однако, не сомневался в том, что я, генерал Даян, могу устроить, чтобы он получил документ. На мой вопрос о причине отказа он пробормотал что-то невразумительное, и я видел, что ему было неудобно говорить об этом. Наконец, он придвинул ко мне вплотную свое лицо и только тогда я понял, в чем дело: у него, как и у меня, был только один глаз.
Я исполнил его просьбу и дал ему записку в бюро выдачи лицензий на вождение в Беер-Шеве, посоветовав им не недооценивать остроты зрения одноглазых!
ОБЕТОВАНИЕ
На протяжении трех поколений род патриархов переходит от отца лишь к одному сыну. И только в четвертом поколении начинают говорить во множественном числе о народившемся еврейском народе, 'сынах Израиля'. С этого момента сыновья Иакова составляют новую нацию, нацию евреев.
Когда Авраам услышал голос Божий и ушел из земли своей, от родства своего и из дома отца своего в Харане в землю, которую Бог должен был указать ему, дабы произвести там от него великий народ, он не был один. С ним был Лот, сын брата его. Вместе пришли они в страну Ханаан и поставили свои шатры на горе к северу от Иерусалима, между Бет-Элем и Аем. Но Авраам предпочел жить в одиночестве и сказал Лоту: 'Отделись от меня'. Лот повернул к южным берегам Мертвого моря, а Авраам стал жить на земле Ханаанской. Так же поступил Авраам и в отношении своих сыновей. Он послал старшего, Исмаила, в Паранскую пустыню, а Исаак остался в Беер-Шеве, -- единственный наследник своего отца, который должен был продолжить формировать нацию.
То же произошло и в третьем поколении. Исаак тоже имел двух сыновей, и пути этих сыновей тоже разошлись. Исав, первенец, обосновался в горах Сеир, к югу от Мертвого моря. Хотя брат его Иаков, возвращаясь из Паддан-Арама в Ханаан, и обещал жить с ним вместе, обещания своего он не выполнил. Исав вернулся в Сеир, а Иаков двинулся на север, в Суккот. Позднее он переправился через Иордан и поселился у Шхема в земле Ханаанской.
Авраам, Исаак и Иаков расстались со своими братьями, жили, кочевали и пасли свои стада в горах между Шхемом и Хевроном и на равнинах Негева, в окрестностях Беер-Шевы, Грара и Кадеш-Барнеа. В их скитаниях их постигло множество тяжелых испытаний -- голод и другие трудности. Они встречались с ханаанскими пастухами и боролись с ними за пастбища и источники воды, а затем мирились с ними и заключали союзы с их царями. Они были соседями ханаанеев, но не смешивались с ними и оставались чужаками, идущими своим путем. Жили они отдельно, но не были одинокими. С ними был их Бог. В ночи звал Он их по имени. Его ангелы являлись в их шатры, и огненное пламя проходило между рассеченными животными в знак завета между Ним и Его сыновьями.
Патриархи жили в двух сферах: в сфере повседневной, преходящей жизни, которой живет каждый индивидуум и его семья, и в сфере жизни народа, который должен произойти от них, сфере видения будущего. Повседневные трудности они преодолевали собственными силами. Когда Авраам отправился воевать с четырьмя царями севера, которые увели в плен его племянника Лота, он не обратился к Господу с просьбой о помощи. Он выступил во главе своих рабов, рожденных в доме его, и преследовал грабителей от Мамре, что на горе Хеврон, до Ховы, что по ту сторону от Дамаска. Своими силами воевал он и его домочадцы. Когда Ханаанскую землю поразил голод, Авраам не молил Господа ниспослать росу и дождь. Он взял свои стада и отары, пересек пустыню Шур и сошел в Египет, чтобы накормить их. Летом они рыли колодцы в пересохших вали, а с наступлением сезона дождей сеяли ячмень.
Откровение Господа, являемое от случая к случаю патриархам, и Его слово касалось всегда одного -- будущего и той миссии, которую Он возложил на них. Когда бы Он ни говорил с ними, слова Его были все тем же обетованием умножить их семя, произвести от них великий народ и дать им землю Ханаанскую в вечное владение. Первые слова, с которыми Бог обратился к Аврааму, были: 'Пойди в землю, которую Я укажу тебе, и Я произведу от тебя великий народ'. С такими же словами обратился Он к Исааку и так же благословил Он Иакова: 'Отныне будет имя тебе Израиль, народ и множество народов будет от тебя, тебе и потомству твоему по тебе дам землю эту'.
Патриархи кочевали с места на место, иногда одни, имея спутником только свой посох, иногда со всеми домочадцами и стадами, с большим имуществом. Часто они покрывали значительные расстояния, от Паддан-Арама, что на Востоке, в Месопотамии, до Цоана в Египте -- на Западе. Когда они брели по равнинам Негева, когда смотрели на небо, усеянное звездами, и когда спали, положив камень под голову, Господь и Его ангелы являлись им наяву и в сновидениях. И укрепляли их сердца, дабы не страшились они многочисленных народов, окружавших их, -- кенитов, кадмонитов, хеттов, приззитов, рефаимов, аморреев, ханаанеев, гиргашитов и иевусеев. Бездетные утешались обещанием, что их жены будут благословенны потомством, а впавшие в уныние верой укрепляли свой дух. x x x
Киббуц Дгания и его члены были для меня воплощением современной 'эпохи патриархов'. Танхум, Ицхак Бен-Яаков, Яаков Беркович и Мирьям Барац остались неизгладимо в моей памяти как чудесные существа, как люди особые и отличные от всех, кто пришел после них.
Поэтесса Рахел тоже принадлежала к этой плеяде. По сей день перед моим внутренним взором стоит словно живой ее бледный, благородный облик. Она присматривала за мной, когда мне было пять лет.
Позднее было обнаружено, что она больна туберкулезом, и врач велел поселенцам Дгании перевести ее на другую работу. Болезнь прогрессировала, и она вынуждена была покинуть Дганию. Умерла она в 1931 году в возрасте 41 года.