Мисочка с едой мягко опущена на табурет, а вот ложки в пределах видимости не просматривается. Не будем играть в гордость и хорошее воспитание, а вот прямо сейчас руки к еде и протянем... ага, держите панамы, ребята! Мягким движением пухленькой ручки мисочка деликатненько отодвинута в сторону громилы в серой рясе, и та же ручка по-отечески потрепала меня по чумазой, надо полагать, щёчке.
Первый номер проворковал на своём тарабарском языке что-то ласковое, и я с обескураженным видом развела руками, пытаясь понять, что ему от меня надо. Ни в коем случае не обнаруживать своё подлинное лицо! Тупой служаночкой я успешно прикидывалась целый месяц, значит, продолжим спектакль для господина прелата и его охранника.
Старикан занимался моей особой очень долго, оглаживал по плечам, смотрел в глаза и что-то убедительно вещал на этой чёртовой мове. Он делал пассы перед моим лицом, после чего водил руками перед своей побледневшей физиономией. Затем сдался, тяжело перевёл дух, и устало привалился в спинке кровати. Посидев с полминуты, злобно зыркнул на охранника и он торопливо вложил в руку старика какой-то предмет. А потом старикан снова бормотал и бормотал, а я тягостно боролась со сном, засыпая на мгновение и просыпаясь от грохота крови в ушах!
Наконец дед выдохся. В его пристальном змеином взгляде уже не было ничего благостного, усталыми были глаза и их выражение явно не сулило мне ничего хорошего.
Весь спектакль длился пару часов, а затем этот религиозный дуэт оставил меня в покое. Старикан тяжело выпрямился, жестом выгнал спутника из каморки, обернулся от двери и окинул бедную девочку таким взглядом, что у меня с перепугу едва не началась медвежья болезнь. Я зажмурилась, сжалась на койке в комочек, я такая маленькая, мне страшно, я совсем-совсем тихая и незаметная.
Хлопнула дверь.
Дорогие гости ушли, позабыв на табурете миску с похлёбкой. Здешняя жизнь примерно месяц как отучила меня от хороших манер, так что выпиваю варево через край, стараясь не подавиться и не облиться по самые пятки бульоном с кусочками мяса. Мисочка вполне себе сиротская, литра на полтора будет и налито в ней чуть выше половины. Вкусно.
Впервые за долгое время передо мной почти нормальная еда. Это мясное варево и явно из домашней птицы, есть тут такие недоутки, помесь лебедя со щукой. Длинные шеи, клювастые головы, украшенные дурацким хохолком, перья заострены, как кинжалы, перепончатые лапы и мерзкий характер. А уж жрать здоровы!
Обычно в качестве съестного мне достаются какие-то огрызки. Изредка наливают полкружки молока и тогда мяса мне не положено! Словом, жизнь при кухне многому меня научила, недаром же моя достойная и ныне покойная бабушка говаривала, что любой опыт бесценен. В свете сказанного я сейчас и пытаюсь осознать происшедшее.
Допускаю, что в связи с последними событиями обо мне просто забыли. Но вот что это было такое и как оно отразится на моей судьбе далее, неизвестно. Мариса убили в два тычка хваткие мальчики в чёрном, кто такие? Кто так ловко метнул вилы в покойника? И почему створка ворот вместе со стойкой вдруг оказались неповреждёнными? Я же своими глазами видела, как четыре зубца врезались в дерево, только щепы брызнули! И сама, собственными руками выдёргивала эти гадские вилы! И кстати, почему это действо далось мне относительно легко? Зубцы вошли в дерево почти на треть длины, так откуда же этакая силушка взялась в моих 'богатырских' руках? Странно всё это, особенно учитывая, что в моей семье не было ребят с фамилией Жаботинский или Шварценеггер, как, впрочем, не было и фамилии Рокфеллер.
Полежать, что ли? Когда ещё обо мне вспомнят дорогие работодатели, да и не пристало мне голой скакать по двору. И последний вопрос: кто такие эти милые господа в рясах, пытавшиеся меня усыпить аж два часа подряд?
Вполне допускаю, что это здешняя инквизиция, не зря же каждые десять дней всех нас гонят в храм, как стадо баранов. Все слуги и я, грешная, стоим на коленях долгую-долгую службу и тянется эта лабуда примерно часа три. Под конец от холодного камня сводит колени, поясницу ломит, руки отваливаются. А на пятки сесть не моги, сразу прилетает тычок в спину от дорогой кухарки.