— Я тоже, — сказал Микулай и почувствовал, как сжимается в кармане кулак, сгибается рука. И это было уже неостановимо.
От короткого удара голова Емеля запрокинулась, он чуть не упал. Охнул, схватился за лицо. А Микулай уже шагал прочь по дороге; торопливо спешила за ним Анна и тоже не оглядывалась.
Авторизованный перевод Э. Шима и Т. Яковлевой.
ПРАВО НА ЖИЗНЬ
Восьмого июня 1943 года техник Усть-Усинского аэропорта Сметанин, будучи на рыбалке, приблизительно в полночь заметил два неизвестных самолета. Скользнув над кромкой леса, они прошли над местом слияния рек Усы и Печоры, держа направление на север.
По роду службы техник Сметанин имел представление о многих типах самолетов, но эти два определить затруднился. Самолеты шли без опознавательных знаков, с убранными шасси, и очертаниями своими, как ему показалось, напоминали «дугласы». Во всяком случае, не подлежало сомнению, что самолеты чужие.
Сообразив, что они не случайно снижались над тайгой, Сметанин заторопился в ближайший поселок. Надо было сообщить об увиденном.
Через несколько часов известие о двух подозрительных самолетах поступило в республиканские органы госбезопасности, в Коми обком ВКП(б), а затем и в Москву.
Нельзя сказать, что оно явилось неожиданностью. Еще зимой Москва предупреждала НКГБ Коми АССР о возможной высадке десантных групп, которые попытаются парализовать работу Печорской железной дороги. Было известно, что для этой операции фашистами сформировано особое подразделение и что диверсанты проходят длительное обучение в специальной разведшколе, расположенной в Эстонии, в местечке Вана-Нурси, неподалеку от города Выру.
Было вероятнее всего, что рейд двух самолетов — это и есть начало активной деятельности врага.
Десант, если он действительно высажен, следовало обнаружить и обезвредить, не теряя ни часа. Опасность велика. Печорская железнодорожная магистраль, введенная в эксплуатацию год назад, уже приобрела важное стратегическое значение. Она снабжает углем израненный, зажатый блокадными тисками Ленинград, она шлет фронту высокосортную нефть с Ухтинских промыслов, она поставляет продовольствие, лес…
Но задача по ликвидации десанта осложняется тем, что он появился гораздо севернее предполагаемых мест высадки. Не там, где его ждали.
Район, над которым замечены снижавшиеся самолеты, — это обширные пространства тайги и непроходимых болот. Чтобы блокировать и прочесать такую территорию, нужны крупные людские резервы и техника. Их нет. Идет июнь сорок третьего года, страна напрягает силы для решающего перелома в войне. Все отдано фронту. В глухом тыловом районе почти не осталось боеспособных людей, а если перебрасывать сюда войска — можно опоздать.
Руководители советской контрразведки, раздумывавшие июньским утром над этой непростой задачей, еще не знали, что на самом деле она сложнее. Гораздо сложнее.
Два самолета «Кондор», поднявшись с укромного норвежского аэродрома, сделали громадную петлю и зашли на советскую территорию со стороны Карского моря. Маршрут пролегал в обход крупных городов и населенных пунктов — самолеты должны были остаться незамеченными.
Но если кто-то заметит их появление и заподозрит о десанте, группа все равно успеет скрыться. В ее составе есть проводник, здешний уроженец, он отлично знает таежные тропы. И пока советские воинские подразделения будут стягиваться к точке десантирования, группа уйдет, не оставив следа.
Если все-таки группу обнаружат, то ликвидировать ее нелегко. Диверсанты имеют безупречные советские документы, деньги, продуктовые карточки. Они исчезнут, затеряются среди тылового населения.
Если же кто-то из диверсантов и будет захвачен, это опять-таки не провал. Группа состоит из людей, в достаточной мере виновных перед советскими властями. Диверсанты будут лгать, изворачиваться и никогда не признаются в принадлежности абверу. Это отягчающее обстоятельство они скроют наверняка.
Если предположить невероятное и допустить, что кто-то из диверсантов расскажет правду, то и это еще не провал. Никому из членов группы, даже командиру, не известно, что они выполняют только ч а с т ь операции…
Абвер позаботился о двойной, тройной страховке. Общий план операции был известен лишь руководству.
А руководство абвера, в свою очередь, не знало того, что тоже выполняет ч а с т ь другой, более обширной операции, включающей в себя целый ряд крупных диверсионных ударов по советскому тылу. О готовящемся взрыве мостов через Волгу, о выводе из строя десятков оборонных заводов, о десантах, забрасываемых в Туркмению, в Гурьевскую область, на Урал, на Северный Кавказ, под Сталинград, — об этом плане было известно немногим. В фашистском абвере и ведомстве Гиммлера царила невиданная мания секретности…