Сверху градом посыпался щебень. Арриан не стал поднимать голову. Вместо этого он сорвал с пояса оглушающую гранату и вдавил руну включения. А затем, подбросив ее, потянулся за клинком. Разошедшаяся ударная волна оглушила бы обычного человека. Визгуны завопили от боли, вполне оправдывая свое имя. Несколько из них рухнули с насестов, забившись в корчах. Другие же, придя в бешенство, быстро поскакали к своему мучителю, отталкиваясь от земли тупыми крыльями. Мордой они напоминали терранских летучих мышей, но было в них и нечто от лиц альдари, пусть и вытянутых, изуродованных, ставших чем-то чуждым и чудовищным.
Первая из тварей прыгнула на Арриана, широко распахнув челюсти. Цорци отбросил зверя, ударив клинком плашмя, и прижал сабатоном к земле. Он старался по возможности не ранить добычу. Лучше, если потом будет меньше работы. Балка подскочила к визгуну и ткнула его шоковой дубинкой в макушку, отчего зверь забился, хлеща крыльями. Когда существо потеряло сознание, она связала его проволокой и потащила прочь под прикрытием Арриана. Остальные из стаи следовали ее примеру, оглушая и связывая упавших на пол зверей.
Апотекарий схватил очередного прыгнувшего визгуна и отбросил к колонне. Два бросившихся на него разом зверя заставили Цорци отступить на шаг. Твари обломали клыки о его броню, но все же повалить их на землю оказалось непросто. Он слышал, как Бриай и остальные мертвые воины отделения смеются над его безрассудством, когда их черепа стучали по нагруднику.
«До чего ты докатился, а, псобрат? Хочешь, чтобы тебя сожрали выродившиеся альдари?»
— Сожрали — слишком сильно сказано, Бриай, — фыркнул Арриан. — Может, немного покусали.
Он повалил одного из зверей на пол и боднул другого, расколов череп твари. Внутри тлел старый знакомый огонь. Жар искусственного гнева. Гвозди искрили, но Цорци ничего не чувствовал. При помощи лекарств он ввел себя в состояние приятной апатии, да и старший апотекарий провел много хирургических операций на его церебруме за прошедшие века. Так что одной лишь горстке мутантов не вывести его из себя…
А визгуны уже были должным образом взбешены. Они толпой выскакивали из пробоин в стенах и крыше, вопя и что-то безумно бормоча. Арриан включил встроенный в медицинскую обвязку пиктер, намереваясь записать нападение для дальнейшего изучения. Твари являлись одним из немногих стабильных подвидов выродившихся альдари, и апотекарий хотел понять причину.
Он видел, как Балка спрыгнула с упавшей колонны, выставив шоковую дубинку, будто копье. Она повалила вырывающегося зверя и забила до потери сознания, не переставая усмехаться. Гончая и ее брат, Палаш, были прямыми наследниками Майшаны, бывшей теперь главой стаи. Они были Арриану по душе — стремились учиться и быстро соображали.
Тем временем Палаш взревел, придавив визгуна к земле, и вырубил его быстрым ударом. Он покосился на Цорци, ища одобрения, и Арриан кивнул. А затем замер, учуяв запах. Запах знакомый, но не попадавшийся ему уже давно. Он обернулся и выглянул через пробоину в стене. Запрокинув голову, он заметил присевшую на краю крыши фигуру. Цорци оставил веселье гончим, а сам начал подниматься по осыпи. Ждали именно его. Пока Арриан карабкался, он видел на крышах и вершинах башен поблизости отблески нацеленного оружия. Однако он не опасался засады. Будь это засадой, изгнанники бы не показались ему на глаза.
Как он и полагал, на вершине его ждала Игори. Цорци забрался туда, шагая осторожно, — обветшалая кладка немного подалась под его весом.
— Здравствуй, кузина.
— Здравствуй, почтенный Арриан, — ответила Игори. Она не сильно изменилась с тех пор, как Цорци видел ее в последний раз. Возраст запустил в гончую свои когти, но еще не поверг на колени. Арриан чувствовал запах стимуляторов в ее поте, слышал напряжение в дыхании. Ее рука покоилась на рукояти ножа. Будто она ему не доверяла. — Давно не виделись.
— Не по моим меркам. Визит дружеский или по делу? — Сенсорная сеть доспехов гудела, оповещая о том, как много гончих держит его на прицеле. Столько, что уйти от всех выстрелов Арриан бы не смог, хотя нападавшие вряд ли сумели бы пробить его броню. Конечно, это вызывало досаду, ведь многих из этих воинов он помогал обучать. Однако он ощутил и прилив гордости за их мастерство.
— У меня послание для него.
Арриан обернулся. Насколько он знал, Игори и старший апотекарий не разговаривали после ее добровольного изгнания.