Арлекинам доверять нельзя. Гексахир это знал, но все равно принял их помощь. Он был близок к отчаянию. Бегство Фабия пошатнуло его позиции. Синод счел это слабостью. Диомона и другие принялись отгрызать по кусочку, от блока его сторонников. Контроль над ковеном — это не железная и окончательная структура, а паутина постоянно меняющихся компромиссов, обещаний и угроз. Одержимость Фабием, неспособность контролировать ученика, утрата секретов ковена… Все это дыры в паутине. Порванные нити.
С некоторым высокомерием Гексахир предполагал что арлекины послали Фабия в Комморру, чтобы сломить его. Чтобы Фабий превратился во что-то более соответствующее их замыслам. И, возможно, так оно и случилось. Но это все равно оставляло Гексахира в незавидном положении. Его власть с каждым днем становилась все более шаткой.
Он должен найти этого мон-кея, притащить неблагодарного ученика обратно в Комморру в цепях, иначе весь синод ополчится против него. Но это значило убедить дураков-коллег пойти против своих же интересов. Гексахир смотрел кругом, ища какую-нибудь слабость, лазейку, которую можно было бы использовать. Должно же найтись хоть что-то. Ведь всегда что-то находилось.
— Я бы не прочь смыть с себя вонь этой галактики, — позволила себе заметить Авара. Блеснув моноклем, она окинула взглядом стол. — И владения мои слишком долго были без присмотра, как и ваши.
— Наши трюмы полны, — сказал Салар.
— Ты хотел сказать «мои трюмы», — поправил его Пешиг.
— Твои трюмы, наша добыча, — прорычал Салар, метнув свирепый взгляд на архонта-соперника. Как обычно, казалось, что лишь волосок отделяет его от начала драки. Столь длительное пребывание в реальном пространстве явно не пошло на пользу его характеру. Салар перевел взгляд на Гексахира:
— Стало скучно. И хватит с меня этой глупой охоты.
— С тебя хватит, когда я скажу, что с тебя хватит, — с ленцой отозвался Гексахир. Он подобрался, чувствуя растущее недовольство присутствующих за столом, — и все оно было нацелено, пусть и неоправданно, на него. В этот раз архонты говорили серьезно. Он знал, что этот день настанет, но надеялся отсрочить его еще на несколько недель. На один, может, на два рейда. Чтобы успеть найти хоть какой-то намек на то, в какую дыру спрятался Фабий.
Салар воззрился на него. Но не удивленно, а словно пытаясь решить, куда ударить сначала.
— Что ты мне сказал?
Гексахир проигнорировал и вопрос, и тон, каким тот был задан.
— Мы уже близко. Я не собираюсь сейчас терять след.
— Какой след? — вмешался Пешиг, с трудом поднимаясь на ноги. — Тот, по которому нас ведет твоя зверушка? Но это тупик, и тебе это известно. Ты просто слишком упрям, чтобы признать, что добыча от тебя ускользнула. Такое, боюсь, случается даже с лучшими из нас. — Архонт оглянулся на остальных, ища поддержки. — Давно уже пора с триумфом вернуться в Комморру! — Все вокруг согласно закивали, а подчиненные Пешига застучали по столу. Архонт ухмыльнулся. — Не вешай нос, Гексахир. Еще не все потеряно… По крайней мере для нас.
Гексахир выпрямился.
— Нужно ли мне напомнить всем о нашей сделке?
При этих его словах всеобщее веселье угасло. Гемункул оглядел сидящих за столом, внезапно осознав, сколь многие из них вооружены. Что ж, он тоже вооружен.
— Мне кое-что причитается, и я это получу. Вы мне поможете, иначе я сочту, что наше соглашение закончилось. Тринадцать Шрамов порвут с вами. Не будет больше ни доступа к нашим чанам, ни другой помощи.
Диомона резко повернулась и уставилась на него.
— Ты не можешь так поступить! — прошипела она.
Он даже не удостоил ее взглядом:
— Я — глава ковена. И могу поступать как захочу.
Это, конечно, было чрезмерное упрощение. Говорить он мог сколько угодно, но если синод не даст согласия, легко можно оказаться в дураках. Однако Пешиг и остальные этого не знали.
— Ты блефуешь! — возразил Пешиг, однако в его голосе слышалось сомнение.
— Блефую? — Гексахир благочестиво сложил руки. — А ты проверь, пират.
Архонт нахмурился:
— Ну что ж, в таком случае, полагаю, нам просто придется найти другого гемункула. А им не интересно будет узнать, чем ты занимался?
Гексахир едва не осклабился. Хороший заход. Но предсказуемый.
— В каком смысле?
— В таком, что я — мы — не дураки, Гексахир. У нас есть уши, чтобы слышать, и мозги, чтобы думать, и я услышал достаточно, чтобы понять: мы тебе нужны больше, чем ты нам.