- Вот и посидим по камерам.
Заваливаюсь на койку. Не лучшая перспектива невылазно проводить время в два на два метра. Остается надеяться, что ограничимся несколькими днями – карцер не жаждет меня отпускать.
8. Почта
Взаперти время всегда растягивается в монотонный ритм жизни. Утром после умывания в раковине, завтрак приносят прямиком в камеру. Дверь открывается на несколько секунд для передачи подноса с едой. При этом поваров сопровождает несколько надзирателей, что исключает вероятность передачи контрабанды. Да что там – даже перекинуться парой слов не дают. Рассевшись по кроватям, быстро наминаем завтрак, который знатно испортился, что делается специально для наказания заключенных. Никаких тебе десертов, а только основные блюда: бобовые, салат, стейк и чай.
Подносы забирают через час. Остальное время нужно что-то придумывать, ведь четыре стены способны свести с ума. Где-то в обед начинаю тренировку. В качестве тренажеров использую абсолютно все, что попадется под руку. Даже сокамерник сгодится в качестве груза: усаживаю его на плечи. С десяток приседаний заставляют ноги трястись от боли. Руки прокачиваю, повиснув на металлической бельце койки. Классические отжимания от пола, куда же без них. Несколько часов беспрерывной тренировки помогают отвлечься.
«Радио» предпочитает попросту валяться на кровати и слушать музыку. У него совсем другой иммунитет от здешних проблем. Когда руки из правильного места, то на тебя никто не решиться идти буром. К «Радио» обращаются все заключенные вне зависимости от национальности и принадлежности к бандам. Поэтому у него покровителей хватает, что позволяет отказаться от бессмысленных тренировок. Мне же приходиться выбивать себе уважение за счет грубой силы – каждому свое.
Книги читаются одну за другой. Взять что-то новое могут позволить себе только те, кто обучается в местном университете: им доставляют книги из библиотеки прямиком в камеру. Теперь остается дожидаться снятия «карантина» на прогулки, чтобы пополнить свои литературные запасы.
Несмотря на полную изоляцию некоторые новости все же доходят до заключенных. Не все телефоны изъяты, к тому же всегда сработают старые добрые клочки бумаг. Двери в камерах имеют небольшой зазор с полом, что подходит для проталкивания записки. В качестве инструмента используются разные приспособления, которые позволяют перебрасывать почту. Иногда склеивают несколько листов бумаги в подобие палки и тем самым можно дотянуться до соседней камеры. Кто-то при помощи резинки выстреливает запиской по полу, что позволяет ей пролете приличное расстояние.
Из последних сообщений стало известно, что в соседнем третьем блоке проводятся обыски. Именно там располагаются основные рабочие места заключенных из четвертого блока. Но пока надзирателям не удалось обнаружить тайник, который привел к массовой потасовке. Тюремщики стремятся в первую очередь устранять причины конфликтов, а не пытаться наказать виновников нарушения порядка. Заключенные не глупые люди, никто не хочет получить дополнительные месяцы заключения за драку, поэтому если изъять первоисточник проблем, то ситуация сама разрешиться. Мне от этого тайника нет никакого проку, поэтому пускай уже обнаружат то, что ищут.
«Радио», как и обещал сыну, вовремя поздравил его с днем рождения. Успел сделать до того, как началась потасовка, о чем и рассказал за долгими беседами. После телефон был удачно скинут, и никто не смог его связать с «Радио». Сим-карта спрятана в надежном месте. Вот тебе и желание изменить свою жизнь к лучшему: ради семьи приходиться нарушать тюремные законы. С трудом американскую систему правосудия можно назвать примером для подражания. В Европе совсем другое отношение к тем, кто переступил закон. На преступления идут не от хорошей жизни и там это понимают. Тут же в США удивляются, когда выкинутый на улицу человек берется за оружие – это его сознательный выбор, так они говорят. Я бы сказал – единственный выбор. Клеймо бедняка и преступника привязывается навсегда, что заставляет и тебя поверить в этот абсурд.
- Настают не лучшие времена, - «Радио» развернул очередную записку, просунутую через дверь камеры.
- Что там пишут? – усаживаюсь на край койки.
- Наши хотят мести за нападение в прачечной. Латиносы после снятия «карантина» должны быть наказаны.
- Кто дает приказы?
- Генералы из камер пожизненного заключения. А это никто не посмеет ослушаться.
- Значит, надо и нам подготовиться.
- Будешь делать заточку?
- Нет, конечно.
- А что тогда?
- Придумывать, куда деть свою задницу, чтобы избежать потасовок.