— Эта подойдет?
Комната была небольшая. Стояла двухспальная кровать, два кресла, стол и телевизор на тумбочке. Кухня объединялась с общей комнатой. Заглянув в ванную – был только душ. А как хотелось погрузиться в теплую пенную ванную. Но, может оно и к лучшему: не буду расслабляться по полной.
— Да.
— Тысячу долларов давай, — старик громко чавкнул.
— Держите.
— Вот тебе ключи. И чтобы это, тихо тут было, а то быстро выдворю на улицу.
— Понял.
Администратор медленно пошлепал вниз по лестнице. Закрываю дверь уже своей квартиры. Усаживаюсь на край кровати. Необычное чувство снова оказаться на столь удобном матрасе. Хотя койки не хуже этого будут: вполне себе можно выспаться. Пора перекусить.
Выхожу из здания и направляюсь в первую же закусочную. Когда-то привычный звон колокольчика над дверью снова прозвучал как впервые. Посетители выглядели обычными рабочими людьми, кто пришел на ланч. Несколько темнокожих парней, сидящие за самым крайним столиком, единственные, кто обратил на меня внимание. Быстро занимаю свободный столик. Официантка принесла меню.
— Мне стандартный обед, если можно.
— Как скажите.
Через минуту на стол поставили ланч: картошка фри, кукуруза, бургер, кола и мясной пирог. Запахи мгновенно проникли под кожу и наполнили рот слюной. Нельзя сказать, что это кардинально отличается от тюремной еды, но разница все же ощущается по запаху. Официантка ушла.
Этот ланч выдался самым вкусным из того, что мне доводилось есть за последнее десятилетие. А вот вкус колы показался резким: в тюрьме предпочитали давать более натуральные соки и фреши. Оставляю деньги плюс чаевые. Покидаю заведение.
Перед поисками клуба стоит заглянуть к старым знакомым. На остановке общественного транспорта дожидаюсь автобуса. Привычная духота внутри сразу же напомнила небольшие тюремные камеры. Люди использовали разные подручные вещи в качестве веера. Хотя для меня тут ничего особенного. Несколько часов поездки прошли быстрее, чем мог ожидать. Наверное, все из-за любопытства. Из окна автобуса передом мной открывался уже другой Лос-Анджелес. Многое изменилось с последней прогулки вдоль этих улиц. Моя остановка.
Несколько кварталов спокойной неспешной прогулки. Но стоит признаться, что изменения не коснулись тех, кто и раньше был беден. Некоторые знакомые трущобы по-прежнему пугали своей неприспособленностью для проживания. Впереди открывается улица среднего класса – мне так всегда казалось. Именно тут был и мой дом.
Останавливаюсь по знакомому адресу. Этот дом так никогда и не стал полноценным место жизни для моей семьи. Двухэтажный коттедж был значительно отреставрирован новыми владельцами. Мое посаженное дерево перед крыльцом выросло до самой крыши: когда-то мечтал оборудовать на нем небольшой детский домик, а одну из его ветвей переделать под качели… Но пора сваливать – это уже чужой мне дом.
Несколько адресов после останавливаюсь напротив дома своего бывшего лучшего друга. Хочется верить, что он еще проживает тут. Преодолев страх, подымаюсь на крыльцо. Звоню в дверь.
— Минуту, — послышалось за дверью.
Появившаяся на пороге девушка остановилась в моменте открытия москитной сетки. Она внимательно осматривала и пыталась что-то для себя понять.
— Да, это я – Картер Трой.
— Я… Мы не ждали тебя… Я позову его…
Она ушла в дом. Николь Вильямс, жена лучшего друга, никогда не была ко мне открыта. Мы дружи по причине нашего совместного проживания на одной улице. С мужем Терри Вильямсом нас дополнительно объединял боулинг по выходным. Команда была одной из лучших, но не хочется вспоминать те беззаботные времена.
— Привет, Картер, — на пороге стоял Терри. — Пройдем в гараж.
Мы спустились с крыльца и проследовали в гараж. Ворота поднялись и мне открылся вид на автомобиль, который стоял практически в барной зоне. Друг, как и мечтал, все же превратил гараж в мужскую зону отдыха. Приятно видеть, как сбываются чужие мечты. Вошли и ворота тут же закрылись.
Друг указал на стул за барной стойкой. Сам встал на место бармена, достал бокалы, плеснул чего-то. Кинул несколько кубиков льда и пододвинул. Молча чокнулись, выпили.
— Прости, что так внезапно.
— Я даже не знал, что тебя так рано освободят… Ты понимаешь…
— Не нужно оправдываться. У тебя счастливая семейная жизнь. Зачем общаться с теми, кто уже никогда не будет частью твоей жизни.