На глаза девушки накатили слезы. Хотя и мои глаза увлажнились от столь искреннего разговора. Мы стояли минуту и ничего не говорили. Снова тяжелый выдох.
— Одно свидание стоит всех хороших воспоминаний, что помогают нам жить дальше. Он все еще ждет вас после стольких лет. Я не должен был вмешиваться в вашу жизнь, но и поступить по-другому не могу. Впервые у меня появился человек, который захотел стать другом. Странно осознавать это. Совершенно незнакомый человек сделал больше, чем родственники, которые были со мной от рождения.
— Я... Я подумаю…
— У вас была вся жизнь, чтобы подготовиться к этому дню. У него осталось мало времени.
— Вы о чем?
— Вы меня прекрасно поняли. Прощайте.
Покидаю крыльцо, а затем и улицу. Понятия не имею, смог ли донести до дочки важность последней встречи с отцом. Все же нас разделяет совершенно другой жизненный опыт. Она страдала без отца в жестоком мире брошенного ребенка, а он сидел запертым в клетке без возможности хоть что-то изменить. Трудно донести до человека свой опыт. Прошедшие тюрьму никогда не станут прежними людьми. Это что-то из жизни солдата, когда тебе приказывают убивать, но в следующий момент ты оказываешься совсем один в обычном мире с необходимостью быть как все в округе. Но разве это возможно? Как можно ходить на работу и просто спать по ночам, когда тебя преследуют ужасные картины убитых людей. Для этого нужно проделать намного больше работы, чем превратиться из законопослушного гражданина в инструмент для убийств. А останутся ли для этого силы после пережитого кошмара…
Сажусь в автомобиль. Накатившие слезы попросту заставляют впасть в отчаяние. Рыдаю как никогда. Ну почему все это произошло со мной? Зачем вообще что-то делать, если это не вернет семью. Месть – это лишь больная фантазия моей отчаявшейся души. Почему бы прямо сейчас не упустить себе пулю? Наверное, тогда останусь трусом сам для себя. Бог никогда не дает тех испытаний, которые ты бы не смог пройти. Подобные слова звучали каждое воскресенье в церкви, куда мы ходили с семьей.
Откидываюсь на водительском кресле. Просто безумие. Механик выбирает именно меня для последней просьбы. Эта же просьба помогает в решении дел с посредником. Теперь встречаю дочь, и она заставляет задуматься не только о себе. Да что это такое происходит. Почему все не складывается в пользу Анны-Марии и Джозефа-младшего. Почему сердце должно и дальше биться в груди, чувствовать страдания других людей. Вопросы без ответа…
Придя в себя, завожу автомобиль. Пора вернуться в Лос-Анджелес и довести дело до конца. Остается последняя миссия. Хотя нет, постой – обещание Мэри. Она не меньше моего страдает из-за убийства Анны-Марии. Близняшки потеряли друг друга навеки. Хотя до того трагического дня были неразлучны и всегда приходили друг другу на помощь. А теперь Мэри совершенно одна. Даже я наотрез отказывался понимать ее боль, ведь моя была ближе – какой же я чертов эгоист. Я… Моя трагедия… Та будь ты проклят, Картер Трой. Вот же тварь, а не человек. Совсем за эгоизмом забыл о родителях Анны-Марии, сестре Мэри, нашем общем друге Терри Вильямсе. Ведь все они также не хотели жить, а ты оставил их. Закрылся в себе и жалел только свою испорченную жизнь. Мерзко…
— Я сдержу обещание, Мэри.
Сенатор будет последним поступком в угоду своих желаний. Хватит жить только ради себя, жалеть о том, что случилось с моей семьей – это произошло со всеми нами. Каждый выстрадал достаточно для освобождения души и обретения покоя. Если дело не выгорит с этим отбросом, тогда дам другим людям определить мою жизнь. Возможно, этим хоть как-то замолю перед Господом грехи. Попробую жить для тех, кто в этом нуждается. Найду искупление в делах помощи ближнему своему. Да, так и поступлю… Обещаю.
35. Я иду за тобой
Несколько дней перепроверяю информацию, что дал посредник из клуба. Все же жажда стать хоть и косвенным заказчиком убийства сенатора сыграла свою роль – поднять авторитет не будет лишним после освобождения кресла одного из основных наркодилеров Калифорнии. После убийства Алана Шелби Лос-Анджелес захлестнут воины за контроль над наркотрафиком. Этому парню с татуировкой дракона на голове явно хочется если не заполучить свою долю, то просто остаться в живых. Иметь на балансе смерть самого сенатора дорогого стоит в криминальном мире: будущий наркобарон обязательно захочет заполучить такого исполнителя в свои ряды.